и черный внедорожник без мигалок. То лир ведомство окружного прокурора, то ли какая-то спецслужба. Дорога в лес уже перевязана ярко-желтой лентой, но людей государевых это не останавливает – они шатаются туда – сюда затаптывая возможные улики. Выделяется на общем фоне «усилителей закона
[67]» полиция графства: тяжелые черные бронежилеты и снайперские Ремингтон-700 за спиной у каждого. Воевать, правда, уже не с кем…
На них сразу накинулись со всех сторон, ведомство окружного прокурора, DEA, местные полицейские и парковые рейнджеры хотели предъявить на них права как на свидетелей, возможно, даже нежелательных. С большим трудом – им удалось отбояриться от них на время. Собрав урожай визиток, они сели в свой пропахший мочой фургон и с наслаждением отгородились от назойливого внешнего мира.
– Черт… господи… – одного их пограничников начало пронимать… – мать твою…
– Все нормально парень. Ты вышел из леса на своих ногах и это главное…
– Нет… сэр, тут нет ничего нормального. Мы воюем в собственной стране!
– Это всего лишь несколько ублюдков, которые думали что они очень умные… сказал Аллен, хотя сам так не думал.
– Ладно, парни, двинулись, пока никто не полез к нам в машину…
– Точно. По дороге остановимся и выпьем пивка…
– Тут вообще то кофе…
– Воняющий мочой?
– Господи, я так устал, что готов пить саму мочу…
* * *
Они остановились у придорожного ресторанчика, как раз того Кентакки Фрайд Чикен. Несколько мужиков, сделавших свою работу… пусть не лучшим образом, но как смогли. По крайней мере честно. Уставшие и решившие поесть цыпленка, выпить кофе и ехать дальше. По телевизору говорили, что жареное мясо вредно, что надо есть всякую дрянь. Но тот, кто нес всю эту чушь – никогда по-настоящему не работал, максимум, что он мог желать – это впаривать лохам страхование жизни и совершенно надежные инвестиции для пенсионного фонда. Таких – развелось много… может, из-за этого все дерьмо.
– Сэр, а так всегда бывает? – спросил один из бортаковцев, когда они ждали свой заказ…
– Как – так? – спросил Аллен, машинально смотря на сидевших в ресторане людей. Он не мог отделаться от мысли – что вон тот парень, сунувший руку в карман – вот-вот крикнет «Аллаху Акбар!» и замкнет контакты пояса шахида. И вон та женщина – что-то слишком толстая и неуклюже двигается, как-то скованно, как будто за щекой – кусок чарса, пыльцы конопли, переработанной в смолку. Или опиума. Он уже пропал… несколько лет жестокой войны искалечили его настолько, что он не мог никуда деться от войны. Даже возвращаясь в Штаты – он вез войну с собой…