Я снова растянулся на диване и посмотрел на свои часы. Но я забыл их своевременно завести и они остановились на девяти часах тридцати минутах.
Ханрахан должно быть крепко спит сейчас. Одним из последних удовольствий которые мне остались, будет разбудить его. Завтра они опубликуют результаты следствия о прошлом Хенли. Он обнаружит все, что я уже обнаружил.
Но они не смогут доказать, что пальцы принадлежали именно доктору Лион и что именно их послали главному комиссару. Однако ж они смогут сличить их отпечатки и ее отпечатки в ее квартире, а также сравнивая с теми, которые остались на рукоятке скальпеля.
И они будут убеждены: что я не выполнил своего долга, дав ей возможность удрать. И они будут правы.
Другими словами говоря, предчувствия Ханрахана сбылись. Я проиграл по всей линии.
Но они совершенно игнорировали присутствие герцогини. Я старательно со всех сторон обдумал этот вопрос. Я совершенно не мог представить себе, каким образом они могут обнаружить ее присутствие и связать его с бегством доктора Лион. В случае необходимости они могли бы многое узнать, если начали бы расспрашивать фликов, которых я попросил эскортировать Мазерати. Но если флики вспомнят, то сообщат, что номера и удостоверение было выписано на мое имя. Дело шло о простой слуайности, но ситуация может сложиться таким образом, что мне будет трудно объяснить как я мог пользоваться сразу двумя машинами.
Но все это расследование займет у них три, или четыре дня. А они к тому времени будут уже в Мексике.
Теперь, когда я чувствовал, что смогу без помех в скором времени прижаться своим рылом к лицу герцогини, мне стало спокойнее. Она скоро будет находиться на другом полушарии. И даже, если она и задержиться в нашей стране, она будет так же неуловима для полиции, как кошка, охраняющая своего больного котенка.
Я снял телефонную трубку и позвонил Ханрахану. Он ответил. Как обычно, недовольным тоном.
- Ну, что?
Никогда не вызывают инспектора полиции далеко за полночь, чтобы сообщить ему радостную весть.
- С вами говорит инспектор Анчес, сэр.
- Где вы находитесь, черт возьми?
- В Пенсильвании, сэр.
- Вас плохо слышно, Санчес. Не вешайте трубки.
Я слышал как он что-то двигал: он искал спички. Потом он выругался, откашлялся, плюнул, откусил зубами кончик сигары и зажег ее. Он приготовился к этому неожиданному разговору.
- Санчес.
- Я не вешал трубки, сэр. Одно из удовольствий нашего существования состоит в том, что с вами нельзя спорить:
- Что? Вы пьяны? Вы производите на меня впечатление пьяного человека.