— И бегать могу. Так что жаловаться не на что. Прости, что начал то, что не смогу закончить.
Джина покачала головой:
— Нет, это я начала. И вообще, все нормально. Главное, что ты здесь, со мной. Я очень этому рада.
— Я тоже.
— Ну мы и парочка! Инвалидная команда. Может, совместными усилиями сумеем одолеть преступников.
Джина снова погладила Майка по спине. Ее прикосновения произвели удивительный эффект: ему стало легче. Он понимал — этот разговор связал их теснее, чем любая вспышка страсти.
— Прости, что доставляю столько проблем.
— Уж поверь, прекрасно знаю, что такое проблемы, и ты тут вовсе ни при чем.
Майк охватил ладонями ее лицо и посмотрел в эти чарующие темно‑карие глаза. Потом поцеловал Джину в губы и нехотя отстранился.
— А теперь иди спать. Одна. Только не вздумай тайком сбежать из дому. Ехать в бар одной слишком рискованно. Пожалей родных, им сегодня и так досталось. Тебе нужен хороший отдых, расследованием займемся утром.
— Ты не можешь остаться на ночь…
Однако слова противоречили поведению Джины. Она постоянно дотрагивалась до него: то гладила грудь, то застегивала рубашку, то приглаживала волосы. Майк перехватил руки Джины и возразил:
— Мы слишком торопимся. Я же чувствую — ты сомневаешься. Не хочу, чтобы на следующее утро ты жалела о своем необдуманном поведении.
— Я тоже не хочу втягивать тебя в то, о чем ты потом пожалеешь. Извини, сама не понимаю, что на меня сегодня нашло.
— Взаимно. Обжимаемся, будто два озабоченных подростка. Хочешь, позвоню друзьям из участка и попрошу, чтобы сегодня ночью они сделали пару лишних кругов в вашем районе?
Джина отстранила руку Майка, но не хмурилась, а улыбнулась:
— Буду очень признательна.
— Тогда считай, что дело сделано. Ну ладно, ты иди в спальню, а я на диван, иначе до утра тут простоим.
Джина проводила Майка до гостиной, потом осторожно приблизилась к двери спальни, тихонько приоткрыла ее и заглянула внутрь. Даже при слабом свете лампы Майк разглядел на ее лице улыбку.
— Ну что, заснула Сильви? — шепотом уточнил Майк.
Джина кивнула.
Майк окинул взглядом свою одежду и едва не рассмеялся. Мятая рубашка, криво застегнутые Джиной пуговицы… Ну и видок!
И тут Джина снова подошла к нему.
— В чем дело? Нужна помощь?
— Просто… ты спрашивал, какое слово я повторяла, когда была ранена — и потом тоже. Так вот — это слово «щетина». Она у тебя просто идеальная — заметная, но не слишком длинная, лицо не скрывает. — Джина провела кончиками пальцев по щеке Майка. — Есть в небритости что‑то мужественное, брутальное… и немножко пиратское. Ничего не могу с собой поделать — меня всегда притягивали плохие парни.