Оставались еще розочки из крема и кондитерские мешки с насадками к ним – вот они лежат на столе. Розочки не тают. Из какого же маргарина их сделали? Краситель – ядовито-розовый. Сумский поморщился: «Как такое есть можно? Фу, это никто и не съел!»
Фокус в том, что розочка из крема – это все равно что отпечаток пальца, вот к какому выводу пришел Сумский сегодня утром. Каждый человек давит розочку по-своему. Невозможно сделать это одинаково двоим разным людям. Эту гипотезу легко проверить. И еще легче опознать преступника. Даешь ему в руку кондитерский мешок с кремом – и пусть тужится. Потом изучаешь цветок под микроскопом или еще как-то – космические технологии сыска не стоят на месте. Кирилл прямо видел своего начальника во время доклада о своем открытии. Начальник в фантазиях Сумского рыдал от смеха до слез.
В любом случае на кухне ресторана «Доколе» в ночь преступления произошла какая-то оргия. А в оргии участвуют как минимум два человека. И второй персонаж сейчас где-то ходит и ржет от удовольствия по углам. Кирилл ненавидел преступников всей душой, а еще больше он ненавидел преступников на свободе.
* * *
На столе в розочках зазвонил телефон. Снизу сообщили, что к следователю рвется посетитель с паспортом, но без пропуска. Вернее, посетительница – с заметным синяком на коленке. Шутники с КПП всегда знали, что сказать, несмотря на строгий режим организации, в которой работали.
На пороге действительно появилась главная подозреваемая. Ну, раз она сама пришла, то, может, он ее сегодня и посадит? Совесть, наверное, замучила богемную извращенку. Неужели все-таки через пару часов он окончательно избавится от этих кондитерских мешков и займется настоящими делами? У Кирилла была новая подружка, от которой он хотел секса прямо сегодня, так что надо еще было придумать ресторан для прелюдийного ужина.
Подозреваемая с ходу выпалила:
– Вы мусор забрали?
– Какой мусор?
– Из «Доколе»?
– Да, а почему это вас так интересует, позвольте спросить?
– Знаете, я сегодня ночью никак не могла уснуть и поперлась в «Доколе» прямо с собакой. У меня французская овчарка, Матильдой зовут.
– А собака тут при чем?
– Абсолютно ни при чем. Но я не могла же ее одну оставить, я и так целыми днями на работе пропадаю, а она скучает.
– Понятно. И что же?
– Если в общих чертах, то никого, кроме Палыча с ружьем от пейнтбола и охранника, жрущего непроданные булки по ночам, я там не увидела. Но вот мусор после той ночи. Он у вас?
– У нас. Вы там что-то забыли? Выбросили, может, что-то компрометирующее? – Сумский не ожидал, что способен на иронию, глядя на эту девицу, – она снова в шортах в госучреждение явилась. И лиловый синяк на коленке сиял во всей красе. Ничего не стесняется!