– Ну, катастрофа – это, знаете, уже слишком… – возразил Макс.
– Вы уж извините его, Серж, – вмешалась Аня, – такой у него характер. Дух противоречия.
– Извинять не за что, Аня, – ответил Серж. – То, что человек с чем-то не соглашается, это абсолютно нормально. Вы ведь и сами только что со мной спорили, разве не так? «Дух противоречия», говорите? Это неплохо. Но уверяю вас, что это не слишком. Вы просто рассудите логически. В самом деле, что они провозглашали? Мир, говорили они, есть создание дьявола, не так ли? Мир – это ад. Отсюда танатофилия – стремление к смерти. У них была такая формула благословения: «Да благословит вас Бог! Да сделает добрыми христианами и да приведет вас к благой кончине». Премило, не правда ли?
– Да, я знаю… – произнес Макс.
– Следствием всего вышесказанного, – продолжил Серж, – является то, что катары отвергали общественную жизнь, ее нормы и основы: брак, семью, государство. Они, к вашему сведению, жили в лесах, кроме молитвы и поста, они ничем больше не занимались. А для их «литургических» нужд у них там имелось все необходимое.
– То есть?
– То есть прямо в лесу стоял стол, накрытый белой скатертью и игравший роль алтаря, а на столе лежал Новый Завет на провансальском языке, открытый на первой главе Евангелия от Иоанна.
– «В начале было слово»? – уточнила Аня.
– Совершенно верно.
– «И Слово было у Бога. И Слово было Бог», – продолжил Макс.
Серж метнул на него короткий взгляд. Кажется, он был слегка удивлен.
– Именно, – сказал он, кивнув. – Все свое время они проводили в богослужениях.
– Они что же, совсем ничего больше не делали? – поразилась Аня.
– Ничего абсолютно. Правда, это касается лишь «совершенных». Основную массу катаров составляли «верующие», которые занимались различными видами хозяйственной активности – не с голоду же помирать. Есть хочется. К тому же им нужно было подкармливать «совершенных», иначе те просто умерли бы от истощения.
– Но ведь они вроде к этому и стремились или как?
– Они усматривали в смерти благо, это верно. И якобы не боялись ее. Но смерть от истощения в результате добровольного лишения себя пищи означала бы самоубийство. А это смертный грех. Поэтому они принимали пищу, которую им приносили простые катары.
– Значит, основная масса катаров все-таки работала?
– Вижу, Аня, вы упорно пытаетесь их так или иначе оправдать. Я понимаю, поверьте уж мне! Действительно понимаю, какое тяжелое впечатление произвела на вас та резня, которую вы наблюдали. Но сами подумайте: да, они, то есть основная масса, работали – по необходимости, занимались хозяйственной деятельностью – в отличие от «совершенных». Но именно «совершенные» были образцом для подражания, их образ жизни был ориентиром, целью, к которой надлежало стремиться. Жить, руководствуясь словами Иисуса: «Не заботьтесь для души вашей, что вам есть, ни для тела, во что одеться». И чуть далее: «Посмотрите на лилии, как они растут: не трудятся, не прядут» и, наконец, вывод: «Итак, не ищите, что вам есть, или что пить, и не беспокойтесь»