Атаман кивнул Федору, последовал тычок пальца под подбородок, и Алексей с облегчением стал хватать воздух открытым ртом. Одна проблема отступила, но горевшая огнем промежность не давала покоя. Впрочем, он испытывал и не такие боли, а всевозможные болевые ухищрения готов был стоически сносить, зная, что за болтливость может лишиться не только языка.
– Кто послал тебя для слежки за базой? – повторил вопрос Тихон. – Назови заказчика, его настоящее задание.
– Зря стараетесь, – сжав зубы, прошипел пленник. – Вы же знаете, что я не стану раскрывать цели своего задания. Я связан обязательствами, у меня стоит блокировка. Вам не снять ее.
– Блок ставил Хазарин? – резко спросил Никифор.
Пленник едва заметно вздрогнул.
– Это важно? – преодолевая боль, спросил Алексей.
– Для тебя – нет. Ты все равно труп, – голос Никифора стал грубым. – Контур блока после твоей смерти все равно снимем, пригодится для допроса твоего приятеля.
Тихон убрал ногу, давая передых пленнику, сидевшему с бледным лицом.
– Федор, давай-ка проводочками яйца пощекочем, – сказал он, не отрывая взгляда. – Хочу полюбоваться, как он червяком извиваться станет.
Дагур осклабился, подошел к столу, на котором стояла лампа, нарочито резко выдернул шнур из розетки, ножом отрезал провод от прибора и зачистил концы. После этого схватил стул вместе с привязанным пленником и рывком подтянул к стене, в которой была вмонтирована еще одна розетка.
– Не передумал? – не скрывая любопытства, спросил Федор. – А то мне неприятно у мужика штаны расстегивать. Не люблю…
– Какой стеснительный, – хмыкнул диверсант. – А то попробуй…
Федор особо долго не раздумывал. Ножом располосовал штаны от края вниз наискось до левого бедра. Пленник заметно побледнел. А дагур, словно не замечая его внутренних страданий, воткнул штекер в розетку. Оголенные провода вонзились в мошонку. Алексей взвился от боли вверх, но сразу же был припечатан к стулу крепкими ладонями. В следующие несколько секунд он извивался как червяк в пальцах. Дагур, сощурив и без того узкие щелочки глаз, тыкал проводами с небольшим интервалом, чтобы пленный сполна насладился мучениями, свивающими организм в тугой ком боли.
– К чему такое запирательство? – удивленно спросил Тихон, все это время с каменным лицом наблюдавший за экзекуцией. – Если стоит блок, так скажи просто, кто послал тебя. Хазарин?
– Да! – выплюнул пенистую слюну Алексей. – Этого достаточно?
– Вполне, – кивнул Никифор дагуру, чтобы тот прекратил истязания. – Мы же не изверги какие, Алеша. Понимаем, что у каждого есть долг и обязанности. Твои тайны – они же совсем не тайны, если умело пользоваться полученной информацией. А мы умеем эти тайны доставать.