– Разбирайте, стелите туточки и располагайтеся кружком, – подсказал он нам первоочередные действия. – Всё к одному, их раздавать в скорости придётся, – махнул дедок рукой и пропустил пару глотков крепенького.
Занюхал куском солонины и крякнул от удовольствия.
Я же отреагировал так же, как и девушки. Просто открыл рот от столького количества хороших и тёплых вещей.
– Так ведь, чево я, – присел на своё место Ефим. – Холода скоро начнутся, прямёхонько в дороге. Деньков так, да через парочку.
Дружный и сплочённый алкоголем коллектив нашего вагона занялся подготовкой плацдарма для прослушивания баек и страшных историй из жизни солдатской. Девчата навели интим, активировав незамысловатыми вязями магические светильники. Ну, такие лампы на старинный манер, только без всяких там фитилей и масел с керосином.
Потом они сноровисто уставили центр получившегося круга деревянными мисками с нарезкой и пирожки не забыли.
Меня же пробило на лирику, и я вспомнил любимую песню своих прадедов, исполнение которой можно тянуть вечно, по кругу. Что, собственно, они и делали.
– Ходят ко-о-ни, э-хх, – пауза. – Да над реко-о-ою, – я вздохнул, уставившись в одну точку и покачивая головой…
– Ищут ко-о-ни, – я снова изобразил вселенскую печаль. – Да водопо-о-ою…
– А к речке не идут, – пропел далее, – Больно-о бе-ре-ег кру-у-у-ут…
Шорох и движения прекратились и на меня уставились два десятка любопытных пар глаз.
– Ни ложбино-о-очки поло-о-о-гой, – я вошёл во вкус и добавил эмоций искреннего сокрушения ситуацией.
Девчата зароптали, а у самых впечатлительных предательски заблестели глаза. Переживают за коней, что понятно без слов.
– Ни тропино-о-очки, – вновь протянул я, ловя волну успеха. – Да ни убо-о-огай, – сделал я паузу и…
– Эх! – я махнул рукой изобразив отчаяние. – А как же коням быть? – я пропел с ускорением. – Ведь кони хо-о-очу-у-ут пи-и-и-ить.
Тут я сыграл на затихании и, воспрянув, продолжил громко и с выразительной пантомимой безысходности.
– Вот и пры-ы-ыгнул, да конь була-а-анной! – я усилил тембр.
– С этой кру-у-учи, да окаянной!
Кто-то отчётливо хлюпнул носом на заднем плане.
– А синяя река, да уж больно-о-о глу-бок-а-ааа…
Завершил я коротенькие куплеты и склонил голову, как бы уставившись в землю и горюя над несчастной судьбой коня.
Гром оваций и рукоплескания порвали тишину в вагоне.
– Браво! Как мило! Это же фурор… А можно на бис?
Я распереживался, как бы девчата не начали меня подбрасывать и поспешил разлить крепчайшего, вызвав всеобщее одобрение.
– Ну, всё-всё! – прервал я их. – Позже, быть может, – пообещал я, а сам констатировал сплочение девушек и приближение поближе ко мне. – Да ну… – я аккуратно поправил чью-то руку на своём плече. Ну, полноте уже, просто так, на ум пришло!