– И что вы сдавать понесёте в гарнизонную приёмку, али в нелегальную скупку? – подсказал несуразицу Ефим. – Правильно! – он сам начал отвечать. – Токма черепушку чёрнуя, что апосля ваших ударов-то и останется. Дешёвка это!
Он прервался, дав возможность девчатам задать наводящие вопросы.
– Дык, а это… Ну… – смутилась синеглазая красавица с солидным тесаком на красивой подвязке у самой лодыжки. – Дед Ефим, не стравливай горе! Выпьем? – она подняла кружку и ударила ей об соседский сосуд с выпивкой.
По вагону пронеслась череда глухих ударов деревянной посуды и пару мгновений держалась немая пауза. Потом забулькала разливаемая жидкость, что послужило намёком к огласке правильного решения проблемы старым воякой.
– Вот чой я вам скажу, девоньки, – начал ликбез Ефим. – А чевой такое, да поболее всего ценится в твари ентовой? Правильно! – он поднял указательный палец для акцента. – Сердце да печень у чёрных скупщиков вам по червончику златному принесёт, да спасибо в клювике, – пояснил дед и подкрутил ус, довольный от произведённого эффекта.
– Понятно, – протянула мелкая.
– А как уберечь-то тварюгу эту от солнца иль свету дневного, да и чем бить? – правильный вопрос задал кто-то.
– Дык, в мешок её, тока убивать исключительно боеприпасом рунным, али холодным оружием надобно, – отмахнулся Ефим. – Да и делов-то! А скупщик тот, так сам ужо всё ценное изымет, да и сплюсует к общей выплате.
Все закивали, соглашаясь и принимая к сведению простоту решения проблемы, а я сижу не в зуб ногой, что за злыдня этакая присутствует на повестке всеобщего интереса.
– А почему вы хромаете? – пискнула мелкая девчушка.
Разумеется, что по росту она мелкая, а не по возрасту.
– Да! Да! Расскажте нам! – подхватили девчата переливным многоголосьем.
– Просим! Просим!
Старый вояка выпрямил ногу, засучил штанину и отстегнул протез, расписанный причудливыми иероглифами, рунами и украшенный несколькими камнями малахита. Артефактными, судя по исходящему свечению, еле приметному для глаз даже в скудном освещении вагона.
– Нет ноженьки пониже колена-то, – пояснил дед и так понятное. – Токма протез с магической начинкою для ходьбы сподручной, то и есть…
Бум-бум-бум-бум…
Глухие удары в дверь со стороны головы состава не позволили Ефиму поведать нам о своих злоключениях.
– Так, парни, – я обратился к Эдику и Михаилу. – Это для нашего трио сигнальчик. И я надеюсь, что вы готовы к выступлению! Встали! Огнестрел не берём!