Он кивнул.
– Не подумай, что хочу от тебя отделаться, дружок, но тебе пора спать. Нам с твоим папой нужно кое-что обсудить, но обещаю, что я не стану держать это от тебя в секрете. В выходные все расскажу, ладно?
– Ладно. Спокойной ночи, Мэри. – В родительском доме Тим никогда не просил, чтобы она пришла подоткнуть ему одеяло.
Пока закипал чайник, Рон расставил на столе чашки с блюдцами и тарелки, краем глаза пристально наблюдая за Мэри.
– Вид у тебя измотанный, милая, – заметил он.
– Да, устала я. Изнуряющий был вечер.
– Что учитель сказал про Тима?
Чашка ей попалась со сколом, и Мэри водила пальцем по щербатому ободку, раздумывая, как лучше изложить суть дела. Наконец, изможденная и словно на много лет постаревшая, она подняла глаза на Рона.
– Рон, я не сказала вам всей правды о том, зачем сегодня повезла Тима к Джону Мартинсону.
– Нет?
– Нет. – Продолжая водить пальцем по краю чашки, Мэри была не в силах продолжать, глядя в распахнутые синие глаза, напоминавшие глаза Тима, но не похожие выражением. – Мне очень трудно говорить, ведь вы даже не догадываетесь, что я намерена вам сказать. Рон, вам когда-нибудь приходило в голову, что мне будет непросто забрать Тима к себе, если с вами что-то случится?
Рука, державшая чайник, задрожала, чай пролился на стол.
– Ты что – передумала?
– Нет, Рон, я не передумаю, если только вы не одобрите мое решение. – Пытаясь сохранить спокойное выражение лица, мисс Хортон обратила на него пристальный взгляд. – Нас с Тимом, как вам известно, всегда связывали особенные отношения. Из всех людей, которых он когда-либо встречал, я нравлюсь ему больше остальных. Почему? Не знаю и давно уже не пытаюсь понять. Не будет преувеличением сказать, что Тим любит меня.
– Да, он любит тебя, Мэри. Поэтому я и хочу, чтобы именно ты взяла на себя заботу о нем после того, как меня не станет.
– Я тоже его люблю. Полюбила в то же мгновение, когда впервые увидела. Тим стоял на солнце и смотрел, как цемент из бетономешалки стекает на олеандры Эмили Паркер. Тогда я еще не знала, что он страдает слабоумием, но и когда узнала, это ничего не изменило. Напротив, я полюбила его сильнее. Достаточно долго я не придавала значения тому, что Тим мужчина, а я женщина, пока Эмили Паркер, а затем и ваша дочь, не заострили на этом мое внимание. Вы всегда старались держать Тима в неведении относительно всего, что связано с сексом, верно?
– Иначе было нельзя, Мэри. Я понимал, что к тому времени, когда Тим вырастет, нас, возможно, рядом уже не будет. И, пока он был маленький, мы с Эс договорились, как действовать. Тим – красивый парень, и без нашего присмотра наверняка навлек бы на себя массу неприятностей, если бы понял, для чего созданы женщины. Сначала нам это удавалось без труда, но потом он подрос, ему нужно было работать. Я знал, что, как только он вольется в бригаду Гарри Маркема, проблем не избежать. Я поговорил с Гарри и дал ему четко понять, чтобы его ребята не смели подбивать Тима на что-то подобное и не просвещали его относительно птичек и пчелок. Я предупредил, что в противном случае обращусь в полицию и обвиню их в растлении несовершеннолетнего, который к тому же слаб умом. Это единственное, о чем я его попросил. Парни наверняка подшучивают и издеваются над Тимом по разным другим поводам, но в отношении секса слово свое держат, даже приглядывают за ним и отваживают от него женщин. На работу и с работы Тим большую часть пути ходит с Биллом Нейсмитом, тот живет в начале Куджи-Бей-роуд. Так что в общем и целом все сложилось неплохо. Нам, конечно, повезло. Всегда есть опасность чего-то в этом роде, но пока обходилось.