— Я могу только напомнить вам, что милосердный и любящий Бог знает о вашей боли и страданиях родителей, — тихо произнес Джон Крагопулос. — Он не бросит вас в беде. Я почему-то уверен в этом. Хотите, я сяду за руль?
— Пожалуйста, — глухо ответила Дороти. Она засунула варежку в карман и пересела. Нэнси или Рэю не нужно ее видеть, это слишком тяжело — у них сердце разорвется. О, Мисси, Мисси! Девочка сняла ее, когда ела мороженое. Наверное, бросила на сиденье. О, бедные детишки!
Джон Крагопулос обрадовался разрешению сесть за руль. В компании этого неприятного человека его охватило сильнейшее беспокойство. Что-то было в этом типе — скользкое, недоброе. Запах детской присыпки в спальне, нелепая игрушка в ванной. Зачем взрослому мужчине такие вещи?
Пэрриш стоял у окна и смотрел, как машина исчезает за поворотом. Потом трясущимися пальцами вытащил ключ из кармана и открыл дверцу шкафа.
Мальчик был в сознании. Его рыжеватые волосы упали на лоб, а большие голубые глаза были наполнены ужасом. Рот надежно заклеен, руки и ноги крепко связаны.
Он грубо оттолкнул мальчишку и потянулся к девочке. Вытащил из шкафа ее безвольное тельце, положил на кровать — и взвизгнул от ярости и отчаяния, когда увидел закрытые глаза и измученное посиневшее личико…
Нэнси сжимала и разжимала кулаки, дергая покрывало. Лендон нежно накрыл ее пальцы своими сильными красивыми руками. От тревоги и нервного возбуждения она глубоко и судорожно дышала.
— Нэнси, не волнуйтесь. Все знают, что вы не могли навредить своим детям. Это вы хотели сказать, так?
— Да… да… люди думают, я причинила им зло. Как я могла убить их? Они — это я. Я умерла вместе с ними…
— Мы все проходим через маленькую смерть, когда теряем любимых людей, Нэнси. Давайте вместе вспомним, с чего начались неприятности. Расскажите, как вы росли в Огайо.
— Росла? — Голос Нэнси сошел на шепот, и она чуточку расслабилась.
— Да. Расскажите о вашем отце. Я не был знаком с ним.
Джед Коффин беспокойно заерзал, и стул, на котором он сидел, шаркнул по деревянному полу. Лендон бросил на него предостерегающий взгляд.
— Я спрашиваю об этом не просто так, — тихо сказал он. — Прошу вас, потерпите.
— Папа? — Голос Нэнси слегка оживился. Она тихонько рассмеялась. — Он был таким классным. Мы с мамой обычно заезжали за ним в аэропорт, когда он прилетал. За все эти годы он не возвращался из рейса без подарка для нас с мамой. Обычно в его отпуск мы ездили по всему миру. Родители всегда брали меня с собой. Помню одно путешествие…
Рэй не мог отвести глаз от Нэнси. Она впервые говорила так оживленно и весело. Смех, словно ручеек, журчал в ее словах. Неужели именно это он слепо искал в ней столько лет? Неужели дело не только в том, что она устала жить под вечным страхом обнаружения? Он надеялся, что так.