— Мег, начав однажды вести двойную жизнь, с каждым днем становится все труднее признаться в этом.
Меган услышала доносившиеся снаружи голоса и встала.
— Могу ли я рассчитывать, что это останется между нами?
— Безусловно. — Он поднялся вслед за ней. — Что ты собираешься делать дальше?
— Как только поправится мама, поеду в Чеснат-Хилл по адресу, который указан на конверте с некрологом. Может быть, там я найду ответы на свои вопросы.
— Как продвигается работа над телеочерком о клинике Маннинга?
— Никак. Они дали мне от ворот поворот. Придется искать другое такое же заведение. Подождите… Вы или отец устраивали кого-нибудь к Маннингу на работу?
— Этим занимался твой отец. И устраивал он как раз ту несчастную женщину, которую застрелили вчера.
— Доктора Петровик? Я встречалась с ней на прошлой неделе.
Раздался зуммер внутреннего переговорного устройства, и Филлип взял трубку.
— Кто? Хорошо, я поговорю с ним.
— Репортер из «Нью-Йорк пост», — объяснил он Меган. — Бог знает, что им от меня надо. — Меган видела, как омрачилось лицо Филлипа. — Это совершенно невозможно. — Голос у него стал хриплым и раздраженным. — Я… я не буду комментировать, пока сам лично не поговорю с доктором Иовино из нью-йоркской больницы. — Он положил трубку и повернулся к Меган. — Мег, этот репортер занимался делом Элен Петровик и раскопал, что она никогда не работала в нью-йоркской больнице. Ее диплом об университетском образовании оказался фальшивым, ведь устраивали ее в лабораторию к Маннингу мы.
— Но разве вы не проверяли рекомендации, прежде чем предлагать ее кандидатуру Маннингу?
Еще только задавая вопрос, Меган уже знала ответ на него. Он был написан на лице Филлипа. Делом Элен Петровик занимался ее отец. И подлинность сведений о ее прошлом должен был установить он.
Несмотря на отчаянные усилия сотрудников клиники Маннинга, скрыть витавшее в воздухе напряжение было невозможно. Несколько новых клиентов с беспокойством наблюдали, как на автостоянке появился телевизионный фургон Си-би-эс, из которого выскочили репортер с оператором и поспешно двинулись по дорожке к зданию клиники.
Мардж Уолтерс за стойкой регистратуры держала оборону, твердо заявив репортеру: «Доктор Маннинг не будет давать интервью до тех пор, пока не разберется со всеми обстоятельствами». Но удержать оператора ей оказалось не по силам, и он тут же принялся снимать на пленку приемную и ее обитателей. Некоторые пациенты повскакивали со своих мест, и она бросилась к ним.
— Это недоразумение, — умоляла она, неожиданно сообразив, что ее записывают на пленку.