– Достаточно. Немедленно выходи, – услышал он голос своего ангела-хранителя.
Несколько минут ему понадобилось, чтобы вернуться в свое онемевшее тело. Из носа на рубашку капала кровь.
– Надеюсь, оно того стоило, – проговорил Никита.
– Стоило, – ответил Харви, вытирая кровь платком. – А как дела у тебя?
– Гауптштурмфюрер Бруно Бергер – измеритель черепов, – передал он фотографию Харви. – Только понятия не имею, как его найти. Золотая сфера гармоничной событийности почти разрядилась. Через несколько дней мне необходимо начинать учебу в разведшколе. К этому времени я планировал завершить все дела и передать тело Белову.
– Плохая идея, – резко отреагировал Харви. – Как я понял, твое начальство из разведки рассчитывает на твои способности в области гипноза. Белова возьмут под контроль, и, скорее всего, он где-то проколется. А, как известно, НКВД, как и гестапо, излишним гуманизмом не страдает, зато отличается подозрительностью. Белов сгинет, а ты нарушишь Обязательство. Поэтому не торопись возвращаться. Или у тебя там что-то горит? – поднял он взгляд. – Работа или женщина?
– Пожалуй, нет, – задумавшись, ответил Никита.
С Сезарой в последнее время все было не просто. Они постепенно отдалялись.
– Ничего такого, что не может подождать. Просто этот мир довольно жесткий. Да и прошедшая война мне сильно не понравилась. Подсознательно я не хочу участвовать в следующей бойне.
– Что планируешь делать дальше? – спросил Харви.
– Хочу спасти этих «размороженных». Помогать так помогать, – сказал Никита, складывая папки с результатами экспериментов в свой пространственный карман.
– Всех не спасти. В Дахау их несколько тысяч.
– Спасу тех, кого мы достали из холодильников. Довезу их до Швейцарии.
– Я помогу! – решительно поднялся Харви.
– Не надо! Тебе нельзя светиться. Лучше найди мне Бергера.
– Это само собой. Давай отчет о Тибетской экспедиции. Положи наверх список ее членов, – протянул руку Харви. – Кого-нибудь зацеплю. Люди, прошедшие такие испытания, должны поддерживать связь друг с другом. А у моей фирмы есть несколько филиалов в Европе. Медицинская продукция во время войны уходит влет.
– Будем прощаться, – сказал Никита. – Не нужно, чтобы они тебя видели. Кто-нибудь попадется, и гестапо выйдет на ваш след. Обними за меня Камилу.
Они обнялись, и каждый пошел своим путем…
Никита вошел в барак и стал рассматривать магическим зрением заключенных. Почти все узники были истощены, но некоторые держались лучше остальных. До начала Второй мировой войны в Дахау содержались люди, считавшиеся по разным причинам «загрязняющими» арийскую расу, согласно расовой теории. Это были политические противники нацистского режима, прежде всего коммунисты, социалисты, оппозиционные священнослужители, а также душевнобольные, проститутки, наркоманы и гомосексуалисты.