Когда поднялись наверх, их ждал новый сюрприз. Там, привязанная за все четыре лапы, сидела пленная обезьяна, раненая, сильно избитая, и, видимо потому, тихая. Личный состав был живым, раненых не было, хотя все выглядели измотанными. Увидев языка, Кнут спросил, гладко ли всё прошло?
— Куда там, — проворчал Палач, кивая на Араба, тот опустил голову, готовый к отеческому внушению.
Не дожидаясь разборок, в разговор вступил Илья:
— Когда брали языка, Араб валил второго. Тот по неясной причине успел вскрикнуть и поднял тревогу, тогда Палачу пришлось взять пулемёт и всех положить.
— Акела обосрался, — подал голос медитирующий снайпер.
— Да пошёл ты! — огрызнулся Араб, но Кнут поднял руку и подавил конфликт в зародыше.
— А что с другом твоим?
— Мёртв, без вариантов, только браслет нашли, на руке у сопляка одного был. Покойного.
— Ясно, что ещё?
— Взяли оружие их, да те детали, за которыми они охотились. Не все, а так, образцы.
— Это хорошо, отправим учёным, сегодня же сходим и отправим. Сам что думаешь?
— Думаю, что где-то поблизости есть стихийный проход из мира, развитие которого где-то на уровне девятнадцатого века. Оружие и одежда говорят в пользу этого. Оттуда приходят сталкеры, мародёрствуют на руинах, обратно несут хабар, допускаю, что охотятся элементарно за металлом, редкие сплавы, которые не умеют делать в их мире.
— У вас-то что было? — спросил Палач, устало присаживаясь на мешок с патронами.
— Да, как видишь, — пояснил Кнут, указывая за окно, — как стемнело, так и попёрли, словно лемминги в океан. Первый раз такое вижу. По-моему, даже тараканам хватает ума не лезть туда, где их мочат. Может, конечно, голодные, так ведь чем-то они питались, пока нас не было.
— Я крыс видел, — с отсутствующим видом заявил снайпер, — крупные, вполне за еду прокатят.
— Вот именно, — вздохнул Кнут, — какая-то иррациональная ненависть к людям, как увидят, так крыша съезжает.
— Я тут подумал, — сказал Илья после недолгой паузы, — что этих тварей выводили специально против людей. Ненависть на генетическом уровне запрограммирована. Вроде собак сторожевых. Мы их не боимся, а вот те мужики с берданками должны опасаться. Не исключаю, что аборигены вымершие их и создали, чтобы от пришлых из других миров отбиваться. А теперь хозяева померли, а охрана бдит по-прежнему.
— Вариант, — кивнул Кнут. — Сегодня сделаем ходку к барьеру, там передадим всё, и пленного, и обезьяну, и прикупа собранные, и останки погибших.
— В семь открывают, — напомнил Палач, — могу пока я с пленным пообщаться?
— Друг, я ценю твои способности дознавателя, ты даже мумию говорить заставишь, да только вопрос: как быть, если он нашего языка не понимает?