Я не ангел (Колина) - страница 58

Я рада, что мы увиделись. Мне было очень перед ней стыдно – за маму, конечно, но и за себя. Вроде бы я не была перед ней ни в чем виновата, но все-таки виновата: тогда, в юности, у меня было все, а она была одинокая девочка, и это ее выражение лица… как будто она голодная. Если у одного человека есть то, чего нет у другого, он уже виноват, согласен? Ну, в общем, я рада была ее повидать и очень рада, что мы больше никогда не увидимся.

В одном Беата права: с мамой очень трудно. Выяснилось, зачем мама продала «бант Севинье». Потому что она совершает поступки. Продала брошку, чтобы купить шубу. Сказала, что мужа у нее фактически нет, скоро ее женская жизнь вообще закончится, и ей нужно успеть взять от жизни хоть что-нибудь. Что-нибудь – это шуба?..

И добавила: «А тебе нужно брать пример с Беаты. Ты как кролик в клетке, нельзя так много и нудно заниматься детьми, и ты должна найти себе любовника». Господи, любовника… Я спросила: «Зачем, мама?», она ответила: «Чтобы не болтаться у меня под ногами! Ты мне надоела». Затем сказала, что я ей больше не дочь, сказала Марише, что она ей больше не внучка, и лежала, обиженная, на диване в гостиной. Мама часто говорила о своих пациентках «не дай бог такой климакс», а теперь сама в таком безумии. Сегодня у меня уже нет сил ее утешать и уговаривать.

Я вот о чем мечтаю. Тебе, конечно, очень не хватает Нино, и, хотя мы тебе ее не заменим, но, может быть, вы с Катей приедете к нам в отпуск? С папой вы так и не узнали друг друга, а сейчас он в таком печальном состоянии, что «узнать его поближе» уже невозможно. Но все-таки он твой отец, я верю, что между вами есть тонкая душевная связь, такая же, как между ним и мной. Папа не разговаривает, всем это кажется просто звуками, мы молча сидим рядом, я держу его за руку, и это – самая настоящая близость, как будто попадаешь в поток и становишься одним целым.

Ну, а мама извинится перед тобой по всей форме, если дело в этом. Но, зная твою доброту и ум, я уверена, что после стольких лет, смерти Нино и папиного инсульта, та гадкая история уже не имеет значения. Смешно даже представить, что тебе, как Беате, захочется «отомстить» маме.

Все-таки мальчики лучше девочек, шире и добрей, ты не находишь? Хотя, конечно, граф Монте-Кристо был мальчиком, ха-ха.

Спокойной ночи, мой дорогой!

Твоя Эмма.

2 апреля

Дорогой Давид!

Глупо, что я так долго, целое письмо, занимала тебя всем этим неинтересным. Беата вдруг появилась из прошлого и невольно выступила как ревизор, как бы проверяя, чего я достигла. Поэтому мне показалось, что эта встреча имеет какое-то значение, а на самом деле ни малейшего.