— Не знаю… Завтра пойду сдавать…
— Я с тобой!
— Зачем со мной, Катюш?… Я ж не маленький. Да и работа.
— Работа никуда не денется! Я с тобой!
— Тихо ты… — Разминая в руке сигарету, Чернов опасливо обернулся на дверь в коридор. — Тоша услышит, а ему бы не следовало…
Да, с Катюшей было бы как-то спокойнее. Все-таки моральная поддержка.
— Хорошо… На улице, в машине, подождешь…
Конгресс шумел, как пчелиный улей. Степенные юристы носились от столика к столику, отмечались, получали карточки гостей и участников. Было полно журналистов, телевидение, какие-то странные личности с плакатами, требующими отменить запрет на наркотики. Наташа с трудом нашла профессора Колтановакера, который оказался женщиной примерно Наташиного возраста и очень милой.
— Что вы?! — замахала она руками. — Никак невозможно отменить ваш доклад. Только его все и ждут. Нет-нет, мы даже перенесли его на сегодня. Собственно, с него и хотим начать дискуссию. Вы уж простите.
Это был удар ниже пояса. Наташа попыталась найти укромный уголок, чтобы набросать хотя бы тезисы. Ох и вгрызутся они в нее! Тут же собрались сплошные абстрактные гуманисты, живущие в тихих и законопослушных странах.
Они и представить себе не могут, скажем, банду Юма, которая убила нескольких человек, убила жестоко и бездушно. И даже без особой надобности, просто так — ради потехи. Это был первый Наташин процесс, когда она потребовала для людей смерти. Да, она мучилась тогда, просто терзалась, ходила к священникам. Но теперь она даже не сомневалась: этим выродкам не место среди людей. А потом были еще процессы, страшные, кровавые подробности, трупы, кровь, издевательства… Да, она требовала высшей меры. Да, она считает, что для России миг всеобщего прощения еще не настал.
В коридорах стало пусто. Конгресс торжественно открывался, а Наташа быстро писала в блокноте о том, что смертная казнь — последняя грань, которая может остановить убийц. Что это единственная возможность очистить страну от подонков, воплотить в жизнь евангельскую заповедь о том, что каждому воздастся.
— Госпожа Клюефф! — вылетел в коридор распорядитель. — Вы где? Вас ждут. Через пять минут ваш доклад.
— Перед смертью не надышишься, — обреченно сказала Наташа по-русски. Встала и вошла в переполненный зал.
Распорядитель проводил ее в первый ряд, помчался в президиум, что-то горячо зашептал Колтановакер.
— Господа, — встала профессор, — чтобы наш конгресс имел твердую и реальную почву, чтобы мы не копались в мелочах и судебных закорючках, я предлагаю сразу перейти к главной нашей теме — проблеме смертной казни. Я приглашаю сюда госпожу Клюеву из России. Она практикующий юрист — прокурор. Кроме того, имеет научное звание — кандидат. Честно говоря, не знаю, как его перевести. Что-то вроде — почти доктор, почти профессор. В России к научным званиям относятся очень бережно. Прошу вас, госпожа Клюева.