— Вы пытались засечь его телефонный номер?
— Пытался. Безуспешно. Видимо, у него было какое-то специальное устройство… А еще он перезванивал мне по нескольку раз, но не вел разговор дольше тридцати секунд.
— Хлыст имел какое-то отношение к вашей, скажем так, незаконной деятельности?
— Незаконную деятельность еще надо доказать! — подал голосок адвокат Ярошенко, сухопарый старикашка в роговых очках с мощными диоптриями.
— Вам мало письменного признания? — строго взглянул на него Игорь.
— Это признание выбито из моего клиента под давлением следствия! Под вашим, господин Порогин, давлением!
— Чушь.
— А я докажу! Вы наплевали на презумпцию невиновности!
— Помолчите, а?
— Формулировка вашего вопроса в корне неверна! — адвокат сложил руки на груди и набычился.
— Хорошо, по просьбам трудящихся формулировочку изменим, — выкрутился Игорь. — Александр Дмитриевич, Хлыст имел какое-нибудь отношение к вашей… Нет, не так… Вы как-нибудь были связаны с Хлыстом в том смысле, что… Тьфу ты!.. Хлыст и вы когда-либо соприкасались на поприще…
— Я все понял, — Ярошенко великодушно прервал мучения следователя. — Да, Хлыст имел прямое отношение к моей, скажем так, незаконной деятельности…
Адвокат что-то тихонечко заворчал, зацокал языком, недовольно закачал седенькой головой.
— Вы были партнерами?
— Какой там! Я был в его подчинении. Он приказывал мне.
— Вас устраивало такое положение?
— Смеетесь? Конечно же нет…
— Когда вы поняли, что с Хлыстом лучше не конфликтовать?
— В меня стреляли… Промахнулись специально одна пуля просвистела над головой, а другая попала под ноги. Это было первое и последнее предупреждение.
— На допросе вы показали, что Хлыст хвастался убийством двух агентов ФСБ, внедренных в коллектив работников милиции вверенного вам отделения…
— Нет, «хвастался» — не то слово. Он говорил об этом спокойно, только лишь констатировал факт. И добавлял при этом: «Так будет с каждым…»
— С каждым, кто ослушается его?
— Да. Был момент, когда я уже хотел бросить все, отойти от дел, сбежать, скрыться… Хлыст каким-то образом прознал об этом и мягко так намекнул, что бежать мне некуда.
— Вы хорошо помните его голос? Могли бы его узнать?
— Вероятней всего, да.
— А вы что обо всем этом думаете, Чернов?
— Ничего не думаю… — пожал плечами Григорий. — Я слушаю… Внимательно слушаю…
— Слушайте-слушайте, не пропустите самого интересного, — и Порогин вновь переключился на Ярошенко. — Александр Дмитриевич, с какой периодичностью вы передавали Хлысту деньги?
— Каждые три дня.
— Вы делали это лично?
— Нет. Это была забота сержантов Камышина и Леонтьева. Они отвечали за бухгалтерию.