— Ладно, ладно. Скажу. Новоселов охотником был. И эти двое тоже любители. Один — лесник. Второй — из каких-то начальников. У этого лесника они в хозяйстве кабанов били. Браконьеры, етить их мать.
— Откуда ты знаешь?
— Когда работал на даче, они приезжали. Затоваривались — водка, продукты, и на три дня на охоту. С ними еще иногда армяшка один ездил.
— Григорян?
— Не знаю. Мелкий такой. Зато нос на семерых рос — одному достался. У него «воланка» с шофером… И еще на черной «волге» приезжал один. «Волга» классная, с антенной и с тремя нулями на номере.
— Номер государственный?
— Ага.
Эх, печаль-тоска. Три нуля и государственный номер — это персональная тачка кого-то из обкомовских или горкомовских «шишек». Похоже, мы лезем в какое-то змеиное лежбище. Значит, скоро начнется свистопляска.
— Имена!
— Лесника все Егорычем называли… У него ружье было такое многозарядное, хитрое. Название — язык сломишь. «Регтон». Или «магтон».
— «Ремингтон»?
— Кажись, так, начальник. Тебе лучше знать.
Кузьма клялся и божился, что шестнадцатого мая видел именно охотников. Больше ничего путного он припомнить не мог. На вопрос, почему раньше не рассказал об этом, разумно отвечал: «А это не мое дело. Чего я буду языком махать, что метлой, пока самого не приперло? На фига кенгуру авоська?»
Кузьма дол акал остатки водки, и его на заплетающихся ногах повели в камеру. Сокамерники Кузьмы сдохнут сегодня от зависти. А может, решат, что он продался операм, и пересчитают ребра. Но это его проблемы…
Мы ждали запоздалый автобус. Грянувшая перестройка еще не полностью подкосила общественный транспорт, но вечерами автобусы ходили очень плохо. Стемнело. В здании УВД горело несколько окон. На автостоянке стоял «рафик» с надписью «Криминалистическая лаборатория» и несколько раздолбанных милицейских «уазиков». После прошедшего дождя воздух был свеж и сладок.
— Мать вашу, когда же этот автобус придет? — выругался Пашка.
— Придет…
— Как мы искать будем этих охотников?
— Твои же парни отрабатывали охотничье общество, в котором состоял Новоселов.
— Правильно. Это была одна из первых версий. Учитывая, что на столе на даче лежали охотничий билет и лицензия на отстрел волков.
— И вы выяснили, что…
— Что Новоселов из клуба практически ни с кем не общался, появлялся там крайне редко. И никто не поспешил признаться, что четвертого августа заглянул к Новоселову на дачу на огонек, — высказался Пашка.
— Вместе с тем со слов Кузьмы получается, что покойный любил побродить с ружьишком.
— Все объясняется просто. Были у него приятели-браконьеры и свой лесник.