Я согнула ноги, и над бурлящими водами лесного источника показались блестящие колени. Кожу защекотало — лопаются пузырьки, словно в лимонаде в далеком королевском дворце, чудесный пузырящийся лимонад там подавали в высоких бокалах с соломинками. Сверху медленно опустился ночной мотылек с нежно-лиловыми крыльями в фиолетовых прожилках и, устроившись на влажной голой коленке, принялся щекотно водить по коже хоботком.
— Если бы мы были в человеческих землях, я украл бы твою одежду, и тебе пришлось бы стать моей женой, — раздалось над ухом.
Прежде чем я успела заорать, на рот легла ладонь. Вторая рука бережно придерживала меня за затылок, пока я болтала ногами и руками так, словно решила оставить источник без воды.
— Тише, — прошептал тот же голос, склоняясь к самому моему уху, — я не собираюсь причинять тебе вред! Я даже касаться тебя не собирался! И мне это, знаешь ли, нелегко…
Я прекратила бултыхаться и послушно закивала. Сейчас он отпустит меня, и уж я заору так заору! Мигом прибегут! Но тот, кто так напугал меня, словно разгадал мой план и не спешит отпускать.
— Пожалуйста, Лирей, тише! Они порвут меня на части.
Голос показался мне знакомым, а когда из-за тучи на помощь мотылькам и светлячкам выглянула луна, оказалось, что не только голос.
— Вирд? — спросила я, изумленно вглядываясь в его лицо.
Каждая черта словно выточена из мрамора, высокие скулы, глубоко посаженные, пронзительные желтые глаза под кустистыми бровями, длинный прямой нос, крупный рот, что сейчас растянулся в улыбке. Упрямый, торчащий вперед, чуть раздвоенный подбородок. Короткие волосы приглажены назад, в свете луны они совсем черные, но я помню, что они каштановые, с белыми прядями на лбу и на висках. На мощной груди и животе шрамы. Вирд сейчас так близко, что биение его сердца звучит громче журчания источника.
— Да, это я, — ответил Вирд, еще шире улыбнулся, кивнул и еще раз шепнул: — Только не кричи.
Мои глаза расширились, я наконец-то поняла, что я наедине с мужчиной. Совсем голая! От этой мысли почему-то мышцы обмякли, ослабли, руки сами собой опустились. Я беспомощно обернулась к аккуратно сложенной стопке одежды и выдохнула, обнаружив ее. Хорошо, что темно, но, боже мой, как низко, и главное, как быстро я пала!
— Ты ведь пошутил насчет одежды?
— Конечно, — оборотень улыбнулся, сверкнув полоской зубов. Сразу стайка мотыльков закружилась над нами, и я, воспользовавшись тем, что Вирд немного отстранился, смогла рассмотреть его получше.
Мощную грудь, покрытую шрамами, перекрещивают ремни, ниже я смотреть не решилась, порадовавшись, что ночью румянец не должен быть заметен.