Виталина замерла посреди опустевшего зала, комкая кружевную салфетку в руках. Мимо скользят дворецкие в расшитых золотом ливреях, горничные в синих платьях, накрахмаленных передниках и чепцах… Сестра выделяется на общем фоне, как лебедь в стае канареек. Спина прямая, как жердь, лицо растерянное, взгляд уставший. Еще бы! Вторые сутки на ногах. Эберлей вышел, провожая последних гостей.
Внезапно я поняла, что могу никогда больше не увидеть ее. Ни ее, ни Микаэлу. А может, не увижу их очень-очень долго. Конечно, она будет злиться, когда узнает о моем побеге, о замужестве, которое, между прочим как и у нее, будет тайным.
Наверно, мы все же больше сестры, чем кажемся!
Я подошла к Виталине и взяла ее за руку, чуть сжав прохладные пальцы.
Сестра вздрогнула, словно приходя в себя, и посмотрела на меня удивленно:
— Эя? Я думала, ты у себя.
— Шла к себе, — ответила я. — И вот увидела тебя и вспомнила о своих обязанностях фрейлины.
Мы обе прыснули.
— Не злись, — попросила она. — Ты же понимаешь, это был просто урок.
Я кивнула.
— Эя?
— Да я понимаю, — сказала я и махнула рукой. — И кстати, неизвестно, как бы я повела себя на твоем месте.
— Ты искренна сейчас, Эя?
Я обняла Виталину за талию, и она положила руку мне на плечо.
— Будешь ждать мужа? Или проводить тебя в покои?
— Знаешь, проводи, — сказала Виталина и зевнула, прикрыв рот ладонью. — А то засну прямо здесь.
Мы поднялись по лестнице, и, когда зашли в покои Виталины, она скомандовала всем служанкам выйти.
Я помогла ей расшнуровать платье.
— О чем ты задумалась, Эя?
— Я думала, что будет со мной… Завтра Андре уезжает. По приказу Эберлея. Я хотела сказать, герцога Милфорда Эберлея. И теперь, когда в нашем замке хозяйничает твой муж… Я никогда не покину башню, да?
Виталина нахмурилась.
— Глупости, Эя. Милфорд любит тебя, как сестру, и заботится о тебе. Все будет хорошо, даже не сомневайся.
Она запнулась и заговорила медленнее, чуть растягивая гласные:
— Стой. А откуда ты знаешь, что Андре уезжает? И откуда мысли о башне? Мы ведь, кажется, обо всем договорились.
— Я сама слышала их разговор, Виталина.
— Ты слышала? Хочешь сказать, подслушивала?
— Какая теперь разница? Герцог Эберлей сказал, что я никогда не покину замок. Наверно, он имел в виду башню. Ты думаешь, я не понимаю? Как только Андре уедет, меня отправят в монастырь, откуда мне никогда не выйти.