— А что там, внизу?
— Внизу?
— Ну да. Я слышала крики и удары. Такие глухие, о землю. Даже показалось, это комната качается. Поэтому я проснулась.
— А, — коротко ответила женщина и посмотрела на меня пристально, точно не может во что-то поверить. Потом все же сказала: — Учения.
— Учения?
Женщина кивнула.
— Боевые.
А я утвердилась в мысли, что я у туземцев. Конечно, они все еретики, и Церковь, должно быть, наложит на меня епитимью, если вообще не отправит в монастырь, прикарманив деньги отца, но все же лучше так, чем попасть к оборотням. Да и все равно, раз нет Андре… нет Андре… Ну уж нет, только не сейчас. Подумаю об этом по дороге домой. А лучше дома. Я буду плакать о нем дома!
Я снова помотала головой, отгоняя ненужные мысли. Сейчас главное — привести в порядок одежду и отправиться домой.
Словно прочитав мои мысли, женщина спросила:
— И на чем ты поедешь?
Я захлопала ресницами. Как это на чем?
— Найму экипаж, — ответила я ей.
Женщина снова фыркнула. Я достаточно пообщалась с ней, чтобы понять, что сейчас она рассмеялась.
— Даже любопытно будет на это посмотреть, — сказала она. Лицо ее посветлело, точно ей на ум пришла какая-то крайне удачная мысль, и она добавила: — Хорошо, что я не убила тебя.
Я часто заморгала, усиленно внушая себе, что ослышалась.
Ни единый мускул не дрогнул на лице моей хозяйки, и я подумала, что да, показалось. Но она сделала шаг к кровати, и я, взвизгнув, подпрыгнула, зачем-то натянув покрывало до самых глаз.
— Не бойся, — сказала она. — Я хотела убить тебя, но другие оказались против. Ты слишком слаба и все равно не проживешь долго, поэтому нет смысла убивать тебя сейчас. И я не пойду против голосов с… своих.
Я испуганно заморгала. Впервые кто-то рассуждает о моей смерти. И это звучит так… обыденно. Богиня, куда я попала?!
Дома никого не беспокоила моя жизнь, здесь же, похоже, никого не волнует моя смерть.
Заикаясь, я спросила:
— Чт-то в-вы за народ?
— Мы зовем себя свободными, — ответила женщина.
Неправильно истолковав недоумение на моем лице, она сочла нужным пояснить:
— Можешь звать нас свободный народ.
Я заморгала и поспешила кивнуть.
— А как тебя зовут? — спросила и ощутила себя полной дурой. Только что эта женщина сообщила, что собиралась убить меня, а я тут расшаркиваюсь, как на балу… Но надо же как-то обращаться к ней!
Женщина недоверчиво прищурилась, и мне снова показалось, что ее глаза сверкнули красным. Наконец она сказала:
— Вилла.
Я кивнула и пробурчала что-то вроде того, что мне очень приятно, мысленно ругая себя последними словами.
— Вил… ла, — сказала я. — Мне нужно умыться… и…