— Ну и зачем вся эта дичь? — снова подал голос Петр Григорьевич, хотя в нем не слышалось ни капли интереса. Казалось, он просто изо всех сил пытается поддержать давно наскучившую ему беседу.
— Часть ритуала убийцы? — предположил Соболев, вопросительно глядя на эксперта. И тут же сокрушенно добавил: — Господи, неужели серийник? Только этого нам не хватало.
— Так, давай только заранее кипишь не разводить! — неожиданно строго велел Петр Григорьевич. — Пока ничто не указывает на серию.
— Но, как я понимаю, кое-что указывает на ритуальное убийство в рамках какого-то… культа? — с затаенным возбуждением, которое показалось Соболеву странным и нездоровым, поинтересовался следователь Велесов.
— Хм… Практика говорит в пользу того, что по-настоящему ритуальных убийств не бывает, — осторожно ответил Логинов. — Как правило, мы либо имеем дело с психом, который прикидывается сектантом, либо не имеем дело с убийствами. Большинство сект и общин создается с одной целью: обогащения организатора. Есть и те, кто просто тащится от контроля над другими и всеобщего обожания, но как правило если дело там и доходит до убийств, то их так не обставляют.
— Но ведь вы нашли на полу пентаграмму, — с нажимом напомнил Велесов. — Кстати, удалось ее в деталях рассмотреть?
— Да, я там продублировал отдельным рисунком, — Логинов кивнул на папку, которую Соболев по-прежнему держал в руках. — Но создается впечатление, что начерчена она была за какое-то время до убийства. За несколько часов или даже за сутки. Возможно, она вообще не имеет отношения к убийству.
— Как ты это определил? — удивился Соболев.
— Песок, — лаконично и слегка высокомерно изрек Логинов, делая паузу.
Сколько Соболев успел повидать экспертов, а все они любили, чтобы их упрашивали объяснить подробнее. Велесов не стал его разочаровывать:
— Что — песок?
— Песок намело поверх линий. Вы же видели там окна? Оттуда дует ветер, песчинки перемещаются по полу там, где нет преград. Эти песчинки я обнаружил поверх линий в разных частях пентаграммы. Даже там, где их не могло быть, если бы тело положили в круг сразу. Какое-то время пентаграмма была просто начерчена и ее заметало мелким песком несколько часов. Ее мог рисовать не убийца.
— Но тело лежало внутри, прекрасно вписывалось в звезду, — возразил Велесов, все-таки отобрав у оперативника папку и найдя в ней нужное изображение, — руки и ноги жертвы были раскинуты четко по лучам. Оно там помещалось.
— Минутное вдохновение? — предположил Соболев. — Убийца увидел пентаграмму, оставленную сатанинским шабашем, и решил положить тело на нее, чтобы запутать следствие.