— Ты что-то нашла? — поинтересовался Макс.
— Здесь были свечи, — отозвалась Юля, выпрямляясь. — Не нравится мне все это. Пожалуйста, давайте уйдем!
— Да сейчас пойдем уже, но надо, наверное, что-то сказать.
Макс оторвал луч фонаря от пола и направил его на Юлю, ослепив ее.
— Ой, извини, — он быстро убрал свет. — Просто хотел сказать, что лучше начать тебе. Вы ведь были подругами.
Да, были, но именно поэтому Юля и в более спокойной обстановке не нашла бы слов, чтобы попрощаться с Ирой. А если бы нашла, то не смогла бы произнести: горло снова перехватило и к глазам подступили слезы.
А еще вдруг вспомнился прерванный будильником сон: Ира, выходящая из ее квартиры прямо в коридор старой усадьбы, и женщина, поджидающая ее там. Словно уже тогда Юля подсознательно предчувствовала беду.
— Может, это Ирка тут светилась? — неожиданно подала голос Мотя, бессмысленно рассматривающая в свете своего фонарика стены и потолок, словно на них могла прятаться подсказка. — То есть, не она сама, а ее душа? Говорят, призраки иногда излучают сияние. Или это была та, другая? Настя…
— О, сколько можно нести чушь? — неожиданно резко, громко и зло выкрикнул Витя. — Интересно, если ты очень сильно напряжешься, ты сможешь выдать хоть одну осмысленную фразу?!
Он уже смотрел на груду предостерегающих лент, сваленных в бессмысленную кучу. Пятно света его фонарика заметно дрожало, как и рука. Витю всего трясло.
— Эй, полегче, — одернул его Макс, моментально теряя интерес к Юле и непонятному ритуалу прощания. — Это моя девушка!
— А кто тебе виноват, что ты выбрал абсолютно тупую бабу, которая постоянно говорит глупости, потому что ни одна умная мысль не в состоянии задержаться в ее пустой голове?! — еще громче и еще злее выплюнул Витя. И снова стало слышно, что язык с трудом ворочается у него во рту.
Юля непроизвольно сжалась, горло сдавило сильнее, и взгляд затуманился. То ли от громкого крика, то ли от боли, прозвучавшей в голосе Вити.
— А ну заткнись, — прошипел Макс.
— Это не глупости! — скандально выкрикнула Мотя, чувствуя его поддержку. — Она существует, я сама видела! И все говорят, что это она убила Ирку. Это все Настя! Потому что Ирка потревожила ее покой!
Юле захотелось зажать уши ладонями, как в детстве, но она удержалась, заинтересовавшись словами Моти: «Все говорят». Кто — все? Она такого не слышала еще. Впрочем, для Моти достаточно услышать что-то от одного человека, даже если этот человек она сама, чтобы утверждать, что так говорят все.
И все же образ из сна — женщина в длинной светлой рубахе, приближающаяся к Ирке, — снова встал перед глазами.