Не долго думая, я вышел из-за прилавка — и двинул шутника кулаком в живот. От боли тот согнулся. Тогда я огрел другого по зубам и вытолкал обоих вон.
Раньше они побаивались меня и никогда не решались бы вот так задираться…
Позже я узнал, что они искали меня по всему городу: опасались, что я угодил в милицию. Случайно узнали о часовой мастерской — и решили навестить меня.
Приятели мои, однако, не уходили, а остановились подле окна, продолжали разговор, как ни в чем нё бывало. Рассказывали, что после моего ухода ничего у них не клеится, всей добычи: несколько карманных краж на рынке, да еще беженские сумки и чемоданы…
Прогнав их окончательно, я вернулся в мастерскую, чтобы закончить ремонт до прихода мастера. Зачем-то заглянул в ящик, где всегда лежали деньги. Лежали они и сегодня… А может быть, он специально оставил ящик незапертым, чтобы проверить меня?
Включил репродуктор. Передавали последние известия. Левитан рассказывал о наших доблестных солдатах, отражающих вражеский натиск. А между тем немцы наступали и находились всего в семистах километрах от нас — в Ростове. Мне стало страшно.
Пришел мастер.
— Как дела, — поинтересовался он, — Никто не приходил?
— Никто, — ответил я.
xxx
Наступил 1944 год. Теперь уже советская армия гнала немцев. Я продолжал работать часовщиком. Дали мне разряд и перевели в другую мастерскую. Мастером там был Али Мудунов — лакец (одно из племен горного Дагестана).
Но дружки мои меня не забыли. Однажды, когда я возвращался с работы, навстречу мне попался Рома, — тот самый, что навестил меня не совсем удачно, получив довольно сильно…
— Ты куда? — спросил он.
— С работы.
— Давай-ка я тебя немного провожу. А вообще… не посидеть ли нам в ресторане? Поговорим. Я тебе расскажу кое-что.
— Ну, об этом не беспокойся: я угощаю. Идем?
Мне очень хотелось поболтать с ним, но я боялся самого себя. Он явно видел, что я колеблюсь…
— Ну?
— Пошли.
Вскоре мы оказались за столиком ресторана "Дагестан” Рома надиктовал официантке довольно обширный заказ, включая бутылку сухого вина. Официантка ушла и мы остались с Ромой один на один.
За три года, что мы не виделись, он повзрослел, вытянулся, стал, как говорится, интереснее. Одет был неплохо, а красивые карие глаза его ярко светились в густых черных ресницах… Я глядел на него и думал: "Встреть я его на улице — ни за что бы не узнал. А он-то меня узнал сразу. Неужели я совсем не изменился?”
Рома расспрашивал меня о семье, о работе и наконец спросил о главном:
— Ази, ты и в самом деле завязал навсегда?
— Да, — ответил я, искренне надеясь, что говорю правду.