– Я тебя принес сюда. На руках, девочка.
Он каждое слово произносил не спеша, едва ли ни растягивая.
Он играл с ней, как кошка с мышкой. Как волк со своей жертвой.
Но Влада не хотела быть жертвой. Ни при каких обстоятельствах.
Выдохнув и стараясь контролировать свои эмоции, не подпустить страх, не думать о плохом, она задала следующий вопрос:
– Я без одежды… Где она?
Полноватые, красиво очерченные губы Крестовского изогнулись в довольной улыбке.
– Я ее снял. И выкинул. Она плохо пахнет. Очень. Раздражает меня, девочка.
Она поняла, о чем он.
В их клане не придавали большого значения запахам, как это ни парадоксально звучит. Оборотни и пренебрегают инстинктами. Но о каких запахах можно говорить, если каждый первый оборотень нюхал дурь и злоупотреблял спиртным?
Заявление альфы еще больше смутило Владлену.
– Меня зовут Влада, – медленно проговорила она, давая себе небольшую передышку.
– Что ж, Влада… – Мужчина посмотрел на бокал, потом поднес его к губам и одним глотком выпил содержимое. – Север Крестовский. Будем знакомы.
Произнес, поднялся с кресла и плавно двинулся в сторону кровати.
Его намерения не вызывали сомнений.
Ночь. Она голая и он, довольно разомлевший от алкоголя. Дальнейшие желания альфы? Расслабиться. Скинуть напряжение прошедшего дня. Попросту говоря – трахнуть ее.
Только Влада против!
Сердце готово было выскочить из груди, и Влада с ужасом осознавала, что сейчас ее эмоции у зверя как на ладони. Он считывал ее, как сканер. Легко и свободно. Владлену всегда настораживала в общении с оборотнями именно их сверхспособность улавливать эмоции собеседника. Не убежишь, не скроешь. Стая белогорцев не считалась, поэтому среди своих Влада чувствовала себя относительно комфортно. С другими зачастую тушевалась, ей казалось, что оборотни заглядывают в душу, видят ее насквозь. И хотя Влада не вела скрытный образ жизни, не обманывала, не предавала, ей было неприятно, что собеседник имеет преимущество в общении. Она за равенство.
Априори равной с альфой быть не можешь. По сути, Влада даже не могла смотреть ему в глаза, она слышала, что в некоторых стаях до сих пор сохранялось подобное требование, унижающее достоинство.
А она накосячила уже перед Крестовским.
Но, черт возьми…
Она против!
Часто дыша, Влада смотрела, как он приближается. Плавно, не спеша. Ему не надо торопиться – он знает, что она никуда не денется.
У Влады язык словно прирос к небу. Она хотела высказать претензии и не могла. Смотрела на Крестовского, как кролик на удава. Гипноз? Не исключено.
– Послушайте, Север… Пожалуйста, стойте…