– Тимофей Васильевич, чувствую, что под давлением вашей лапки и быстротекущего времени я не смогу правдоподобно сочинять, поэтому вынужден ответить прямо: дорогу я не запомнил! Я был уже маленьким сверчком, летели мы ужасно высоко – луна и звезды были совсем рядом! От страха мое сердце порой останавливалось, но потом, тоже от страха, бешено колотилось, особенно я боялся посмотреть вниз. Только помню, что однажды мимо нас пролетела на метле красивая девушка, – если не ошибаюсь, из «Урало-европейского банка». Это все, что я способен честно рассказать о тогдашнем путешествии.
Вдруг раздалось бодрое:
– Чив-чив! Софочка интересуется, как там наше тесточко!
Прижав сверчка лапой, кот прошипел:
– Ладно, сиди тихо. Потом отпущу.
– Тима, ты что-то сказал?
– Нет, поди, музы тебе шепчут.
– Впервые их голос я спутал с твоим ворчливым и сладким мяуканьем, Тим!
На минуту музы перестали шептать Чиру, и он прощебетал:
– У меня кружится голова, я так счастлив!
Потом вновь задрал клювик вверх:
– Мечтаю, милые друзья, – о да! – Остаться в замке феи навсегда!
День был по-осеннему пасмурным, ветер разогнал тучи, но все-таки накрапывал дождь. Водопроводчики отдыхали в ожидании обеда.
– Не бойся, Коля, ну как может железная труба замерзнуть? – благодушно промурлыкал кот. – Я никогда не слышал, чтобы у нас дома или на улице какая-нибудь труба пожаловалась, что ей холодно.
– Чив-чив! В метафорическом смысле, Тима, все может замерзнуть!
– В ме… в каком смысле?
– В поэтическом, если это тебе понятней.
– Закрой клюв. Здесь серьезный разговор идет.
– Ты умеешь громко мяукать и умный вид делать, но предел твоей фантазии – караси в сметане! А мы с Колей понимаем, что трубе под землей и снегом будет темно, холодно и одиноко!
Николай, сидевший на краю канавы, снял кепку, вдруг подбросил ее высоко, до верхушек деревьев, и поймал одной рукой. Потом грустно посмотрел на товарищей:
– Мужики, не знаю, что дальше делать!
– Коля… я, наверное, в лесу полетаю, попробую Михайло и Хрюна найти. Возможно, они что-то посоветуют.
– Вряд ли, они водопроводчики еще получше нас, хотя куда уж лучше. Не с кем нам здесь посоветоваться.
– Нет, Коля, ты не прав, – возразил кот. – Они большие звери, матерые. Наверняка скажут: «Чирок, передай своим друзьям: ноги надо делать!»
– Не хочу так, я всегда честно работал.
– Вот и доработался, что сидишь теперь на краю канавы фиг знает где.
– Коля, поверь мне, как поэту и композитору: не имеет никакого значения, куда мы попали. Главное, чтобы в душе был восторг… Если тебя не затруднит, я хотел бы нашу кепку снова высоко-высоко увидеть!