— Что с тобой, Виктор Васильевич, что такой грустный?
— Да видите ли, товарищ комбриг, вот иду и вспоминаю, как я был учителем, потом инструктором пропаганды в Куженерском райкоме партии Марийской АССР, а за два месяца до прибытия в бригаду женился на своей Маше, и семейная жизнь была настолько короткая, что иду сейчас, хочу вспомнить, какое лицо, глаза у жены, и не могу представить. Второпях, когда уезжал на фронт, даже забыл захватить ее фотокарточку. Как она там живет, ведь я ее очень люблю.
— Я сочувствую тебе, Виктор. Но в таком положении оказались все мы, оторванные от семей, жен, матерей и любимых девушек. Это фашисты виноваты во всем. Думаю, что ты скоро получишь письмо и фотокарточку от жены, а теперь пойдем в помещение, там, наверное, уже обед готов.
В этот день, четвертого сентября 1942 года, вечером, во всех частях и подразделениях бригады было принято письмо к Председателю Государственного Комитета Обороны И. В. Сталину, в котором воины писали:
«Мы пишем вам в разгар великого сражения, под гром несмолкаемой канонады, вой самолетов, в зареве пожарищ, на крутом берегу великой русской реки Волги. Пишем, чтобы сказать вам и через вас всему советскому народу, что дух наш бодр как никогда, воля тверда, руки наши не устали разить врага. Сражаясь сегодня под Сталинградом, мы понимаем, что деремся не только за город Сталинград. Под Сталинградом мы защищаем нашу любимую Родину, защищаем все то, что нам дорого, без чего мы не можем жить. Здесь, под Сталинградом, решается судьба нашей Родины. Здесь, под Сталинградом, решается вопрос — быть или не быть советскому народу свободным…
Посылая это письмо из окопов, мы клянемся вам, что до последней капли крови, до последнего дыхания, до последнего удара сердца будем отстаивать Сталинград и не допустим врага к Волге».
Это была клятва советских солдат и офицеров, беспредельно любящих свою родную ленинскую партию и мать-Родину, готовых умереть, но не отдать Сталинград.
Пятого сентября утром противник огромными силами пехоты и танков перешел в наступление на станции Воропоново — Садовая и стал теснить 35-ю гвардейскую стрелковую дивизию. Он захватил ст. Воропоново и через ст. Садовая пытался с ходу прорваться на Сталинград. Наряду с этим выбросил заслон до 2 рот фашистов с 2 танками и 4 танкетками в «Треугольную рощу» на Дар-горе для прикрытия своего левого фланга. Тогда мы решили помочь 35-й гвардейской стрелковой дивизии и обеспечить безопасность своего левого фланга. Командиры частей бригады получили распоряжение выбить врага с «Треугольной рощи» и овладеть ею. Все были проинструктированы о том, чтобы тихо и незаметно, по лесу, подойти ближе к роще и, открыв сильный огонь, неожиданно атаковать немцев. Воины так стремительно и неожиданно атаковали фашистских захватчиков, что те растерялись и беспорядочно открыли огонь, а наши мотострелки забросали немецкие танки и танкетки противотанковыми гранатами. Гитлеровские танкисты при плохой видимости, не зная количества наших войск, стали удирать из рощи, за ними побежала пехота, преследуемая нашими бойцами, 20-я мотострелковая бригада заняла «Треугольную рощу».