Шенна замолчал, и нетрудно сказать, что велико было его изумление.
– Да как же так? – спросил он. – Уж не хочешь ли ты меня убедить, что милостыня – это зло?
– Милостыня – это не зло, – сказал Черный Человек. – Но ты ж не оказывал милость, когда давал не свои деньги людям, которым они на самом деле нисколько не были нужны… Да еще вынуждал их расхваливать себя на всю округу… Ой, надо же! Ну какой хороший человек Шенна! Сколько же добра он приносит!
И Черный Человек скривил рот в презрительной усмешке, как бы ни было ему больно и тяжко.
– Не для этого я давал деньги, – сказал Шенна.
– Откуда мне знать? – ответил Черный Человек. – Тебя восхваляли по любому поводу. И еще одна пакость была в этом деле. Многим эти деньги принесли куда больше вреда, чем пользы, даже если они им были отчаянно нужны. Теперь кое-кто из тех людей – в моих руках, крепко и твердо, и ни за что не оказались бы они там, не дай ты им денег. Если б ты позволил им умереть от голода, теперь они были бы там, Наверху. Ты оказал им благодеяние – ради вреда мне, по твоему разумению. Погоди немного, мы еще сходим Вниз, и ты их увидишь. Тогда-то поймешь, какую пользу принес своими усилиями и кому причинил зло. Тогда ты увидишь, какова их благодарность тебе. Они воспевали тебя, когда ты давал им деньги, но скоро ты услышишь от них другую песню – когда пойдешь со мной.
– Я уверен, – сказал Шенна, – что ты хорошенько помог им обратить деньги себе во вред. Деньги не причинили бы им вреда, если бы ты тех людей не подначивал.
– Как я ни старался, у меня с ними мало что получилось бы, – лучше всего было позволить тебе дать им денег, – сказал Черный Человек.
Шенна примолк ненадолго, глядя на него.
– Тогда я тебя вот о чем спрошу, – проговорил затем он. – Что же тебе мешало давать им деньги самому? Зачем же понадобилось дожидаться меня, чтобы раздать эти деньги? Или им во благо то, что ты сам их не раздавал? Ты утаил от них деньги, верно, из страха, что навредишь их душе! Это не в твоем характере. Пожалуй, мы все были к тебе несправедливы.
– Оставь свои насмешки, – сказал Черный Человек. – Конечно, не во благо им я сам не раздавал денег. И в этом моем замысле нет ничего, кроме истины. Сам я не давал им денег, потому что от меня они бы их не приняли, как бы к ним ни стремились и как бы в них ни нуждались. Не каждый может заключить со мной такую сделку, как ты.
– Верно и то, что не каждый может вывернуться из нее так, как я, – сказал Шенна.
– Берегись! – сказал Черный Человек. – Ты пока еще не вывернулся.
– Оставим все покуда как есть, – ответил Шенна. – Займемся делами по порядку, и пусть все идет своим чередом. По-твоему, я принес больше вреда, чем пользы, когда отдавал твои деньги во благо людям. Ты, наверное, помнишь первую милостыню, что я отдал из твоего кошеля. Помнишь вдову, за которую я отдал выплату, чтобы ее не выселили из маленького домика? Так скажи мне, что же за вред такой нанес я той вдове, когда отдал за нее ренту?