До озера было идти с полчаса. Тюрьма по дороге купил всем мороженое и бутылку "чернил" - какой-то бормотухи, качество которой вполне соответствовало цене.
- Бля-я, - потянулся Туман, прижмуриваясь на ярко-синее высокое небо. Ласковое весеннее солнце немного улучшило его самочувствие и настроение.
Путь лежал через квартал пятиэтажек овощеводческого совхоза, замороженные стройки и обширный холмистый пустырь. Вот и озеро. Место это не пользовалось популярностью у нормальных людей. Там в основном собиралась бомжующая пьянь, которой вполне годилась эта грязная лужа и которая отлично себя чувствовала в густом кустарнике.
Туман скинул ветровку, стянул рубашку и джинсы. Шварц снял майку и с удовольствием поиграл накачанными мышцами. В последние месяцы он активно жрал протеиновые таблетки и мышечная масса его заметно росла, к неудовольствию и зависти хилого Тумана.
- Кикимора, а слабо без ничего искупаться? - крикнул Туман.
- Не слабо! - с вызовом ответила она.
- Ну так давай.
Она скинула платье. С утра она сама рассчитывала уговорить всех сходить на озеро, поэтому на ней был синий с желтыми полосами купальник. Она потянулась к застежке купальника на спине и расстегнула ее. Бомжи, пьющие на берегу отраву, покосились на нее с интересом. Но Туман воскликнул:
- Во шлюшенция! Я хренею!
- Дурак!
- Сама дура.
- Он улегся на землю, оперевшись затылком о старую, дырявую шину, почесал пузо и прикрыл глаза.
Шварц разбежался и с низкого обрыва бултыхнулся в озеро. Туша его шлепнулась так, будто тюлень вошел в грязную воду. С этого места они постоянно прыгали в воду, тут было глубоко и ныряльщики не боялись расшибиться.
Тюрьма разделся, он был татуирован, как дикарь из сельвы, с ног до головы. Почесался под мышками. Разбежался. И тоже сиганул с обрыва.
Так бы день и прошел спокойно, если бы не появление конкурирующей фирмы.
Они шли неторопливо, как стадо животных, метящих свою территорию. Разлилась бутылка и послышались крики - это стадо набрело на бомжей и походя их затоптало Послышался звук удара, звон - бутылку разбили о голову одного бомжа, а другого повалили и отпинали - быстро, жестоко. Еле передвигая ноги, отхаркиваясь кровью, всхлипывая, бомжи рванулись наутек.
- У, бля, - воскликнул Тюрьма, выпрыгивая из воды на берег. - Хорь со своей шоблой. Ноги делаем!
- А хи-хи им не хо-хо, - хмыкнул Туман.
- Двигаем! - Тюрьма схватил шмотки.
- Да пошли они.
Между тем время было упущено, и смываться было уже поздно.
- Бляха, Туман, - развел руками Рома Хорьков по кличке Хорь. Ему стукнуло девятнадцать годков. Здоровенный, с длинными руками и дефективным лицом, в жизни он, кажется, не собирался заниматься больше ничем, как до старости шататься со своими корешами по улице, нещадно колотить бомжей, случайных прохожих, подворовывать из дач. Со своей свитой численностью человек в десять он твердо решил сегодняшний день ознаменовать приятными приключениями, а для этого старые враги в лице Тумана и его компании подходили как нельзя лучше. С криком команчей на тропе войны шобла устремилась вперед и взяла "тумановцев" в кольцо.