Все они с детства росли вместе, учились в одной школе. Это было крепко стянутое каким-то непонятным притяжением подвальное братство, сплоченное дихлофосом и клеем "Момент", мелкими кражами и грабежами, не слишком заботящееся о своем будущем и быстро забывающее прошлое.
- Улетный "герыч" вчера попробовал, - безрадостно похвастался Туман, присаживаясь на мат рядом с Кикиморой.
Та заинтересованно посмотрела на него.
- Раскумариться нечем, - вздохнул Туман. - Ничего не осталось?
- Черняшка у Шварца была, - сказал Тюрьма.
- Ему зачем?
Шварц - единственный в компании не кололся, не нюхал клей, все свободное время он качался. Две гири, которые увезли на тележке прошлой зимой с дачи какого-то москвича, - это Шварцева любимая игрушка. Туман их как-то попробовал оторвать от пола, у него что-то где-то хрустнуло, и теперь он к ним не подходил, стыдясь еще раз продемонстрировать свою физическую ущербность.
- Не знаю, - пожал плечами Тюрьма и вернулся к рисунку, начав тщательно вырисовывать самое интересное место у женщины, при это намеренно его гипертрофируя.
- Э, Шварц, - Туман встал и потряс за плечо приятеля. Тот снял наушники.
- Чего?
- Черняшка где?
- Нет.
- Куда дел?
- Натахе из тридцать пятого дома отдал.
- На хрен?
- Вот именно - на хрен. Она знаешь как языком работает.
- Я думал, ты кореш... А ты мою черняшку этой суке отдал.
- Это моя черняшка была... Я ее купил, - обиделся Шварц.
- Для Натахи?
- Для Натахи.
- Для суки черняшку купил, а другу - от винта? - Туман на самом деле обиделся, хотя, по логике, повода для это никакого не имел.
- Да ладно тебе, - Шварц пожал плечами и опять нацепил наушники.
- Сука! - Туман подпрыгнул и ударил ногой в стенку. Получилось неуклюже - каратист из него был аховый, по ноге пробежала боль. - Бабки есть у кого?
- Ха, - саркастически хмыкнул Тюрьма.
- Не жизнь ни хера! - заводился Туман. - У хачиков денег вагон. У дачников - вагон. А у нас - шиш да ни копья!
Разговор это был старый. И велся не первый год. Заканчивалось все примерно одинаково - компания шла шуршать по дачам или отправлялась в Москву, где можно рвануть сумку или снять куртку с какого-нибудь пацана. Красть Туман любил больше. За рывки его два раза били так, что при воспоминании об этом начинали ныть сломанные ребра. И страх этот въелся в печенки. Лучше всего воровать из дач - зимой, когда ты знаешь, что оставленный хозяевами до теплых времен дом еще несколько месяцев в твоем полном распоряжении. Тогда спокойно, как в магазине, выбираешь товар и знаешь, что платить не надо. Да еще можно приколоться - нагадить посреди комнаты или написать дерьмом на стене что-то веселое, типа "Братья ада".