- Возьми брата за руку и крепко держи, - сказал я Катрин. – Иди за мной и не отставай. Если я скажу ждать, подожди. А если скажу бежать, беги к двери изо всех сил.
Катрин кивнула. Она была бледной, но на ее щеках проступили красные пятна. Болезнь заразила и ее, но она была сильной.
Я бросился вниз по ступеням. Звуки рвоты, вероятно, были реакцией дома на вторжение поджигателя – Мальвейль пытался извергнуть нарушителя, ранившего его огнем. Это было дело рук Монфор. Она пыталась уничтожить всех нас – меня, детей и дом. Ярость придала мне сил, хотя я едва не падал на ступенях, скользких от пота и ползающих червей. Перила словно извивались в моих ладонях, гибкие, как мышцы и пористые, как губка.
Мои легкие кишели личинками. Я едва мог двигаться сквозь дымный воздух, густой, словно зыбкий песок, но все-таки я добрался до первого этажа. Человек с факелом выскочил из библиотеки, позади него ярко пылало пламя. Я видел лишь его размытый силуэт, и не мог разглядеть его лица. Он бросился к главному выходу, и я последовал за ним. Я должен был остановить его. Если его не остановить, я знал, что он сделает, выбежав за порог. Он запрет двери, оставив нас погибать в горящем доме.
- Бегите! – закричал я, не оборачиваясь, чтобы убедиться, услышали ли меня дети. Все мое внимание было сосредоточено на том, чтобы не отстать от нарушителя.
Он первым добежал до выхода и распахнул двери. Буря на улице все еще бушевала. Дождь и ветер ворвались в коридор. Я выбежал в бурю за нарушителем. Но он исчез в темноте, и я остановился, добежав до подъездной аллеи.
Взрыв сотряс землю, сбив меня с ног. Его грохот заглушил вопли моих детей. Волна пламени окатила меня, боль пронзила бок, словно огненное копье. Я беспомощно взвыл. Грохот взрыва затих. Меня стошнило и рвало до тех пор, пока изо рта не полилась лишь тягучая слюна, темная от желчи. Я заставил себя встать. От дыма и пыли щипало ноздри. Снова из моей груди вырвался вой, я повернулся, ожидая увидеть руины дома и трупы моих детей.
Дом был невредим. В нем стояла тишина. Трупов не было. Не было ни дыма, ни пламени.
И все же в моих ушах еще звенело эхо взрыва. Моя спина горела от ожога.
«Ты должен оставить вопросы в прошлом. Просто прими это и пойми, что это может значить».
Я пошел обратно в дом. Пол был мокрым от дождя, но никакой слизи нигде не было. Жар лихорадки пропал. Войдя, я запер за собой двери, и осторожно стал подниматься на второй этаж.
«Очищен. Дом очищен. Он предупредил меня о нарушителе, и я изгнал его, спас дом и детей».
«Но огонь