– Скажу вашему отцу, что вы очень хороший мальчик, – проговорила я.
Блинчик был обжигающе горячий, но при этом невероятно вкусный.
По лицу Лорана пробежала тень. Похоже, конфликт между ним и отцом одной любовью к вечеринкам не исчерпывается. Во взгляде Лорана читалась затаенная боль.
– Нет, – тихо произнес Лоран. – Не надо ничего ему говорить.
Я внимательно взглянула на него, гадая, из-за чего могли так серьезно поссориться два этих по-своему обаятельных мужчины.
– Заходите ко мне как-нибудь, – пригласила я.
Легкое опьянение затуманило мне мозг: только потом сообразила, что ляпнула. В ужасе прикусила язык.
– Не в этом смысле! – поспешно исправилась я. – Приходите ко мне на работу, заодно и с отцом повидаетесь. Вот и все, никаких грязных намеков.
Лоран улыбнулся, протянул ко мне мозолистую руку и неожиданно коснулся моей щеки. Я покраснела как помидор.
– Значит, никаких грязных намеков?..
Я напомнила себе, что для французских мужчин нормально заигрывать со всеми подряд. Взять хотя бы Фредерика. Флиртовать для французов – как дышать. Иногда доходит до смешного, но они совершенно неисправимы. И надо сказать, в этом деле они толк знают. Меня тут же накрыло непреодолимое желание дотронуться до колючей щетины на подбородке Лорана, погладить густые вьющиеся волосы. Я еле удержалась.
– Лоран! Лоран! – кричали девушки у противоположного борта. – Еще блинов! На бис!
Факелы пылали все так же ярко. Я взглянула на часы. Уже поздно, а мне завтра, как всегда, рано вставать. Кто-то остановил баржу у пристани, чтобы я сошла на берег, а компания незнакомцев в костюмах арлекинов, наоборот, поднялась на борт.
Лоран улыбнулся, будто прочитав мои мысли. Быстренько чмокнул меня в обе щеки – здесь это абсолютно нормально, стандартное французское прощание, краснеть вовсе не из-за чего – и снова скрылся в толпе. Испытывая нечто среднее между облегчением и сожалением, я спустилась по сходням и благополучно шагнула на твердую землю острова Сите. Огоньки, факелы, смех и музыка с баржи согревали меня всю дорогу до дома.
Наступило следующее утро. Стрелка часов только-только подобралась к восьми утра, а я уже вовсю подметала скорлупу от какао-бобов. Вдруг звякнул колокольчик. Кто-то зашел в лавку. Фредерик и Бенуа озадаченно переглянулись. Громко играло радио. Французская поп-музыка – штука специфическая, к ней еще надо привыкнуть. Фредерик торопливо убавил звук и окликнул неизвестного посетителя:
– Bonjour!
В утренней дымке на пороге возник массивный силуэт Тьерри. Но сегодня Элис с ним нет. И вообще, шоколатье будто подменили: куда девалась неуемная энергия, громогласные распоряжения, широкая улыбка – все то, к чему я успела привыкнуть?