– Да кто?
– Бакли.
Я схватилась за сердце.
– Джефф Бакли?
– Он самый. Такой славный. Такой талантливый, и так рано.
Она перестала протирать стойку, отвернулась к окну и замерла, словно собиралась вот-вот заплакать.
– Он утонул в Миссисипи, не снимая чертовых сапог. Он пропал, и вот сейчас они нашли тело на берегу. А мы так часто его видели, вот прямо тут.
Я тоже начала всхлипывать от жалости и боли за того, с кем не была знакома, но чувствовала, как долго он был связан с моей жизнью. Я впервые ощутила, как все вокруг неустойчиво. И вот это – наша жизнь? Мы проводим часы за часами, занимаясь каким-то бессмысленным дерьмом, а потом умираем, решив искупаться в реке, и наше распухшее тело выносит на берег, как бессмысленный мусор, только затем, чтобы его зарыли и забыли.
Первый раз, когда умирает кто-то молодой и талантливый – кто-то, на кого ты равнялся, кто был тебе важен, – это сшибает тебя с ног. А-а, черт, мы все умрем, никто не знает, как и когда, думаешь ты. И в этот момент ты понимаешь, как мало ты контролируешь свою судьбу. С самого рождения у тебя нет никакого контроля – ты не выбираешь своих родителей, и, если ты не склонен к суициду, ты не выбираешь свою смерть. Единственное, что ты можешь, – это выбрать того, кого любишь, быть добрым к другим и сделать свое краткое пребывание на этой земле максимально приятным.
Я вышла из кафе в слезах, не допив кофе, от которого меня затошнило. Официантка даже не взяла с меня денег, может быть, потому, что поняла, как меня расстроило ее известие. Я благодарно кивнула ей и побежала в Стариковский приют. Увидев Мэтта, стоявшего у входа, я кинулась к нему на шею и разрыдалась.
– Грейс, что случилось?
Вытирая слезы и размазывая их по его рубашке, я выложила ему новости между всхлипами.
– Джефф…. Бакли… Умер…
– Ох, детка… Ну ничего… – Он гладил меня по спине и покачивал туда-сюда. – Шшш, ничего, не плачь, мы купим другую рыбку.
Я вырвалась и уставилась на него:
– Да нет же! Настоящий Джефф Бакли.
Он почернел.
– Черт! Но как?
– Он утонул несколько дней назад. Сегодня нашли тело.
– Это ужасно. – Он прижал меня к груди, и я слышала, как быстро бьется его сердце.
– Да, невозможно поверить, – сказала я сквозь слезы.
Но, правду говоря, я не так грустила по Джеффу Бакли, как по нас с Мэттом. По нас и по тому малому времени, которое нам оставалось.
Если я попрошу, ты останешься?
Он каким-то образом угадал мои мысли. Он наклонился и поцеловал меня в щеки, потом в лоб, в подбородок, в губы.
– Я буду так по тебе скучать…
– Я тоже буду скучать, – пробормотала я сквозь слезы.