День чудес (Ягдфельд, Виткович) - страница 59
— Но это жульничество! — взвизгнула Продажная душа, соскочив с велосипеда. — Я же потратилась! Я купила взамен золотые часы!
— Ну и носи их! — сказала Черная душа.
Продажная душа завопила:
— Я пожалуюсь Старому году!
— Попробуй! — усмехнулась Черная душа. А я напишу на вас обеих донос, что вы кричали: «Да здравствует Новый год!»
Бабы от такого нахальства разинули рты. А Черная душа неожиданно вскочила на велосипед Продажной и помчалась к Ярославлю, крутя педали своими ледяными ногами. Бабы завопили и погнались за ней.
Но разве можно было ее догнать! Она так пригнулась к рулю, что из ее правого глаза чуть не вывалилась картофелина. Вот почему Черная душа не заметила, как ее обдала смерзшимися комьями снега и обогнала машина, в которой ехал Митя.
Впрочем, Митя тоже не заметил бабу. Сидя в кабине самосвала, он что-то доказывал шоферу. Он уже рассказал о Лёле, и о Старом годе, и о злых бабах…
Заглядывая шоферу в глаза, Митя говорил:
— …Они хотят остановить время! Понимаете?
— Как это? — солидно спросил шофер.
— А так. Вам к которому часу в гараж?
— Ну, к пяти…
— Пяти не будет, — сказал Митя. — Сегодня будет, завтра нет.
— А когда же в гараж? — спросил шофер, посмотрев на Митю.
— Никогда, — сказал Митя. — Так и будете всегда ездить.
— Здоров врать! — сказал шофер и покрутил головой.
Митя горестно замолчал.
15
Сидя в своей башне с бойницами вместо окон, где висел огромный неподвижный маятник и сверху торчали зубчатые колеса гигантского заржавленного механизма, Старый год писал тушью на листе ватманской бумаги:
«МАНИФЕСТ
Что есть — то есть, чего нет — не будет.
В мире ничего нового не случится.
Ничего не изменится.
Отныне 31 декабря будет длиться вечно!..»
Заскрипели ступени, распахнулся люк в полу, из него выскочила Черная душа и безмолвно положила на стол перед Старым годом волшебные часики — сердце Лёли. Старичок вскочил, вцепился в часики. И вдруг наверху захрипели башенные часы, заскрежетали колеса, взлетел столб пыли. И тяжелый маятник пронесся мимо голов Старого года и Черной души, которые отпрянули пораженные.
Дрожащей, рукой Старый год поднес часики к глазам:
— Да, это они.
Он знал: только одни часики в мире могли разбудить мертвый маятник башенных часов!
Черная душа объясняла старику, что старалась остановить эти часики и ничего не вышло, но Старый год не слышал ее. Он глубоко задумался. Через него пролетела гигантская тень маятника, где-то каркали вороны, и в порывах ветра глухо звенел лист железа на крыше… Вдруг наверху что-то Зашипело, захрипело, загремело, заскрежетало. Черная душа тревожно подняла голову. Раздался мощный бой часов, какого Ярославль не знал со времен царицы Анны Иоанновны. Над куполом взлетела туча ворон. Вся башня гудела, как колокол. Не веря своим ушам, прохожие останавливались и задирали головы. Мастер Петушков выбежал без шапки из часовой мастерской, не понимая, что случилось.