— Ну извините, так извините, — бурчал я себе под нос, выходя из здания комитета, не больно то и хотелось. Бормотать то я бормотал — но по сторонам оглядывался. И в самом деле — не ожидают ли меня где-то неподалёку эти таинственные "соседи"? Выяснять этот вопрос мне решительным образом не хотелось. Ещё меньше мне хотелось домой — не ждут ли те же люди меня на собственной квартире?
Поэтому, не теряя ни секунды времени, я бодрой рысью пробежал к остановке монора, благо находилась она буквально перед выходом из КЭБ... Серая асфальтовая дорожка прокрутилась за спину и я плюхнулся в кабинку. Последнее, что я увидел на тротуаре — это рыжеволосая пигалица тинейджерного вида, игравшаяся с точно таким же непонятным гаджетом, как виденный мною днём, когда я собирался ехать домой . Синие и жёлтые огни на сером корпусе мигали вызывающе ярко, но очень скоро остались за моей спиною...
4 Кирилл Костин, Москва, 14 июня 2024 года, утро
Наша контора снимает помещение на третьем этаже какого-то здания, сильно напоминающего
школьное. Хотя, конечно, это точно не школа: такое расположение комнат в школе никак невозможно. Хотя, конечно, школа или не школа — теперь куда ни ткнись — всюду 'офисный комплекс'.
Интересно, долго ли Палыч искал такое место. Или вложился в поиск? Наверное, можно ведь как-то
вложиться в поиск, искать там всякие потерянные вещи, клады искать, или там золото партии, или
хотя бы банковские счета. Но мы это умеем плохо. То есть как не умеем? Просто не берёмся за
такие заказы. Не знаю, почему. Какой-то дефект методики. Умели бы — в золоте бы ходили.
Помещение у нас что надо. Три сквозные комнаты, до кабинета Палыча и прочего начальства. Из
сквозных можно зайти в две рабочие (без мебели, окна на восток, ловить утреннее солнышко) и в
подушечную, где сидят (точнее, лежат) наши девочки. Эти все комнаты обычно закрыты, ключи выдаёт Палыч или Макс, вместе с фольгой. Девочки обычно запираются на ключ изнутри, по понятным причинам. Хотя начальство, конечно, может зайти в любой момент, если по делу. Просто так никто не зайдёт. Во-первых, чтобы не мешать. Во-вторых, непосредственного интереса уже давно нет: все давным-давно друг с другом перетрахались, да и сейчас, если очень приспичит, никто не откажет, коллектив у нас в этом отношении дружный, да и во всех остальных тоже. Работа такая: сближает, некоторым образом.
Задание я знаю со вчера, а может и с позавчера: для того, чтобы вложиться, надо, чтобы идея в
голове отстоялась как следует. Хотя идею мы и так знаем. Наш первый крупный заказ: переговоры