Это означает, что содержимое проглоченной мною ещё дома капсулы всё ещё находится в моём теле, обеспечивая управление.
И не удивительно — в нормальном состоянии организма оно должно выводиться строго за неделю с момента приёма. Минута в минуту.
Тем временем между нами и передней волной сероcти остаётся не более пяти метров.
Вблизи я начинаю различать за ней неподвижно стоящие фигуры. Значит — не только сами Инстанции. Но и адепты. Это не удивительно — ведь когда речь идёт о быстрых действиях — намного легче послать человека, чем играть с вероятностями.
Уже нет ни секунды — серая волна рывком катится в нашу сторону...
И я создаю Уместный Мыслезнак.
41 Александр Солодов, утро20 июня, окрестности побережья Северной Италии
Очнулся я от того, что лежать мне стало чрезвычайно неудобно. Что, собственно, было совсем не удивительным. Камни — не лучшее место для того, чтобы на них прохлаждаться. Я попытался встать, но тело не слушалось. Руки и ноги практически не гнулись, во рту... как после трёхдневной попойки.
— Сашка — услышал я дрожащий голос Лумиэля, — очнулся?
— Эмм...мгм. Что это такое со мной... я промямлил это, глотая звуки, и, наконец, сумел сесть.
Открывшаяся мне картина вызывала, мягко скажем, удивление.
Мы находились высоко. Метров пятьсот от уровня шоссе, тоненькой ленточкой огибавшей подножье горы. Невольно я повернул голову вверх — конечно, есть куда ещё карабкаться, но непонятно, на кой чёрт. Не более понятно — как мы оказались в этом пятачке. Тот путь, который вёл к нему снизу, можно было счесть горной тропинкой только при изрядном напряжении фантазии.
Ниже, за шоссе, простиралась мозаика частных садов. Ещё дальше виднелась полоса пляжа, почти пропадавшая в туманной думке, поднимавшейся от моря.
Мы находились на небольщой, квадратов шесть, относительно горизонтальной площадке.
— Вот и я думаю, — в голосе Лумиэля послышались сварливые нотки, — что это с тобой такое? Ты на виллу через кусты, что ли, лез? Я у тебя из брюк выдернул несколько шипов. Да и тело всё исколото.
Только сейчас я сообразил, что на мне нет рубашки.
— Ну. Под оградой. Там где они засохли.
Лумиэль ругается. Коротко, но нецензурно.
— Я вообще не понимаю, почему ты жив.Ты в Митс-Раим ехал — вообще что ли даже путеводителя не прочёл?
— А собственно?...
— Едва ли не на первой странице в любой брошюрки для туристов пишут "Не прикасайтесь к оградам частных домов". Народный обычай у них там — делать заборы из лисьей ягоды. И хозяина дома никто попрекать не будет, если что. Такие вот милые люди.