— Э, братан, я ж чисто прикололся, че сразу бычку врубаешь? — Он принялся ковыряться ложкой в каше. — А там че, тушенка, ептать?
— Конечно, — ответил Валера. — Неплохая, кстати.
— Госрезерв, — похвастал я.
— Э, а че сразу не могли сказать? Я ж веган-сыроед, епт!
— Хм, раз ты сыроед, то и кашу есть не должен, — сказал я. — И вообще, не нравится что-то — вали отсюда нахуй.
— Спокуха, парни, спокуха! Вы че такие злые, ептэ? Сразу видно, мясоеды. Ладно, испорчу себе карму в этот раз…
Дальше ели молча. Выскоблив тарелку до блеска, Джон Сноу сыто улыбнулся, громко срыгнул и сказал:
— Благодарочка вам, парняги! Ладно, потопал я, скоро построение. Давайте, удачи!
— Давай, счастливо, — проворчал я.
Джон Сноу поднялся и принялся выбираться из костровой ямы. В этот момент у него из-под куртки вывалилась банка. Это же мой тушняк! Из Госрезерва! Он вскинул на меня перепуганные глазки и включил турбо-форсаж. Сердце мое налилось огнем злости.
— А ну стой, крыса! — заорал я, выхватывая свой убийственный револьвер.
Словно разъяренный ягуар, гигантскими прыжками я настигал ворюгу. Он бы все равно не ушел, но кто-то из выживальщиков сделал ловкую подсечку. Подбежав, с ноги ударил под ребра мерзавцу. Тот выл, прикрывая руками башку. Вокруг собрался любопытный народ. Меня оттащили в сторону.
— За что ты его так, дружище? — спросил мужик с седыми усами. Вроде бы, это он поставил подножку.
— Тушенку мою украл! — Все вздрогнули, по лицам прошла волна праведного гнева. — Веган хренов!
— Подтверждаю, — подошел Валера. — Я все видел.
— Смерть! Смерть! — загудели люди.
Подошел к окровавленному шнырю. Он вяло дергался в крепких руках державших добрых людей. Навел на него револьвер и произнес:
— Я приговариваю тебя к смерти, Джон Сноу.
— Минуточку, — вмешался усач, — в целях маскировки стрельба в лагере запрещена. Поэтому… думаю, никто не будет возражать, если мы его просто повесим вон на том замечательном дереве?
— Э, парни, вы че?! Это же беспредел, в натуре! Я ж пошутил! Не надо! — запричитал подлец, но его никто не слушал.
— Вот такая подойдет, Степан? — один из бойцов протянул бухту альпинистской веревки.
— Да, отлично, Аркадий. Спасибо, — кивнул усатый. — А ты умеешь вязать удавку?
— Естественно.
Мне понравилось, как все быстро организовалось. Перекинули веревку через толстую ветку, подкатили снегоход и привязали к нему конец. Я дал по газам, проехал метра три и остановился. Проклятый веган смешно дергался на веревке, выпучив глаза. Мое сердце наливалось радостью от свершения правосудия. Люблю, когда торжествует справедливость.