День за днем откладывал он свое исчезновение – а потом и думать о нем забыл, втянувшись в эту небывалую, невероятную жизнь. Жизнь, которой придает смысл важное дело, которую согревает уважение окружающих, которую освещают ласковые взгляды самой лучшей в мире девушки... ох, только не о ней сейчас...
Орешек ударил кулаком по парчовому покрывалу. Надо же быть такой беспечной скотиной! Почему он не ушел сразу после своего эффектного появления в этой распроклятой крепости? Почему в тот же вечер, на ночлеге, не спалил в придорожном костре распроклятый плащ? Почему не подался за первым же ветром из этой распроклятой страны?
А теперь...
Орешек в ужасе замер.
Вей-о! Теперь – поздно!
Исчезновение Хранителя в самом начале осады – это, конечно, трусость и подлость, но человек, который и так уже замаран страшным позором самозванства, вполне может приклеить к себе еще клички «трус» и «подлец». Нет, все гораздо серьезнее. Будут ли солдаты биться и умирать за стены, которые покинул Хранитель? Возьмет ли отважный и опытный Харнат на себя такую ответственность – возглавить оборону, если командир бежал с поля боя? Ой вряд ли! Старый солдат боится лишь одного – пойти против воли высокородных. А тут эта воля будет выражена весьма ясно...
Завтра в эту крепость войдут вражеские войска. Прошагают парадным строем в открытые без боя ворота? Или прокатятся лютой лавиной, сминая остатки сопротивления?
Арлину, хвала Безликим, никто не посмеет обидеть, она же Волчица, Дочь Клана. Но добрая Миланни, но тихая Айлеста, но маленький Тайхо, которого никто не сумеет удержать от битвы?..
Только сейчас Орешек понял, как успел он привязаться к этим людям.
А следом пришло и другое открытие: он за них отвечает!
Это было истинным ударом для Орешка, который за всю свою жизнь ни разу еще не чувствовал ответственности за другого человека. Да что там – даже щенок или котенок никогда полностью не зависели от него. А сейчас...
– Капкан захлопнулся! – с отчаянием сказал Орешек вслух. – Капкан захлопнулся!
Стало страшно – почти так же страшно, как там, на берегу ручья, когда он обнаружил знак Клана на плаще.
«Сам виноват, – с бессильной злобой подумал Орешек. – Капкан не поймает лису, если лиса сама в него не сунется!»
Из прошлого, отодвинувшегося далеко-далеко, прежнее легкомыслие шепотком подсказало выход:
«Но ведь исчезают не только беглецы и трусы! Воин может пропасть в суматохе боя, в военной неразберихе, и никто не подумает о нем плохо, если до этого он вел себя достойно и храбро...»
За стеной многоголосо затрубили рога. Орешек нервно вскочил, но тут же сообразил, что это Большой Сбор.