И все же… Что-то смутно тревожило его.
Если все так просто — почему покойный маршал на маневрах, когда его спросили о «Большой Берте», сказал: «Еще не время об этом». К чему такая конспиративность, если все так просто?
И еще… В июле пушку перебазировали под Ленинград. А спустя всего две-три недели — передвинули на Западный фронт. Зачем? К чему такая поспешность?..
Учитель достал из стола конверт с надписью: «Почему увезли «Большую Берту»?» В конверте — прямоугольные карточки. Сразу после посещения генерала он заполнил их, тщательно отбирая вопросы и придирчиво проверяя ответы.
Вопросы:
1. Изменились ли намерения фашистов?
2. Пушка была повреждена?
3. Возникли трудности в снабжении боеприпасами?
Ответы:
1. Нет. Они все еще собирались штурмовать Ленинград.
2. Нет. Ее бы тогда не стали перебрасывать на другой фронт.
3. Нет. На Западном фронте условия боеснабжения были такими же, как на Ленинградском.
И так вопрос за вопросом. И на все — одинаковые ответы: нет, нет, нет. Никаких причин для переброски пушки найти так и не удалось. Значит… Проверить… Все проверить: и даты, и факты.
Запросить Коротюка? Учитель просмотрел еще раз книгу. Нет, не стоит. Видно, тот — мужик дотошный. Во всех главах ссылки, справки, документы. Если б знал про пушку что-нибудь поточнее, написал бы, не промолчал. Так что лучше уж как-нибудь по-другому.
А как быть с ребятами? Сказать им? Пожалуй, нет. Заволнуются, руки опустятся. Вот выяснится все толком — тогда скажу. А пока — молчок…
* * *
На этот раз канцелярская машина сработала быстро. Вот она — копия разведдонесения штабарта Западного фронта. Данные Коротюка уточнены: «Большая Берта» появилась у них восьмого августа.
Восьмого? А пленный из-под Пулкова видел ее шестого… Значит?..
Филимоныч вскочил, забегал по комнате.
Нет, пока еще ничего не значит… Надо просчитать время. В точности. Час за часом.
В немецких пособиях по артиллерии сказано: пушку такого типа устанавливают на позиции в течение полусуток. На демонтаж времени надо меньше, но, в общем, набегает около суток. Это не считая перевозки.
А сколько тогда ушло бы на перевозку?
Николай Филимонович достал из самого нижнего ящика стола трофейную карту фронтовых магистралей. Жирные полосы действующих дорог чередовались с прерывистыми линиями разрушенных и выведенных из строя веток. Да, поработали партизаны… Чтобы доставить «Большую Берту» с Ленинградского фронта на Западный надо было сделать солидный крюк. Тут за сутки никак не обойтись, дня два-три, не меньше.
Что же получается? Пушка, отмеченная под Ленинградом шестого августа, не могла быть восьмого августа на Западном фронте. Не могла! И следовательно… Это — другая пушка! Да, другая!..