Возничий опустил монеты в карман пальто.
– Если вы настаиваете, мисс.
– Настаиваю, – сказала она, не обращая внимания на ворчание своего собственного возмущенного желудка.
Час спустя София вздохнула, когда последний пациент – женщина, которая разговаривала с миссис Гамблин, – вышла из смотровой. Плохо питающееся, несчастное создание, она пристрастилась к посещению пивнушек и больше привыкла пить, чем есть. София взяла журнал еженедельных отчетов и внесла туда дополнительные записи, касающиеся двух маленьких мальчиков, братьев, которые приходили в миссию вчера и которым был поставлен предварительный диагноз – круп. Она велела миссис Гамблин изолировать их от других детей и поставить в их комнате несколько горшков с кипятком. Кроме того, София просила следить за их состоянием, и в том случае, если дыхание мальчиков станет затрудненным или цвет вокруг носа, рта или на ногтях станет синеватым, их следует незамедлительно перевезти в Королевскую больницу. Сестра вошла в комнату, София передала ей отчет и защелкнула замки своего саквояжа.
– Миссис Гамблин, вы когда-нибудь встречали мистера Мейсона? – Женщина оторвалась от изучаемого отчета и отрицательно покачала головой. – Так он никогда не посещал миссию?
София сняла с крючка на стене свою тальму и накинула ее на плечи.
– Нет, этими поставками в качестве посредника занимается леди Прескотт.
Как интересно. София попрощалась с женщиной и вышла из комнаты. Вновь проходя мимо даров от мистера Мейсона, она вспомнила о бумагах, которые видела на столе у Уэстфилда, со счетами от бакалейщика. Может, Уэстфилд оплачивал «пожертвования» мистера Мейсона? Маловероятно, учитывая его полное отсутствие интереса к миссии. Она открыла дверь черного хода и выглянула в темный переулок. Ангус еще не вернулся.
– Пенни для бедняка, мадам?
София в изумлении сделала шаг назад. Мужчина в потрепанной одежде, поношенном котелке на опущенной голове появился из тени и двинулся к ней с протянутой рукой. Несчастный оборванец, похоже, был еще и калекой. Он волочил левую ногу, словно тащил за собой тяжелую цепь. София поставила на землю свой саквояж и с опаской шагнула навстречу нищему, но боялась она не бедолаги, а крыс, стаями шнырявших в этом переулке.
– Сэр, – сказала она, опуская руку в карман в поисках монеток, – здесь находится Общество доброжелательных друзей…
Тихо охнула, когда мужчина заломил ей руку за спину и прижал к горлу Софии нож.
– Только пикни, и я тебе кишки выпущу, – прохрипел он, расправив плечи и выпрямившись в полный рост. Сердце заколотилось в груди Софии, и она прижала руки к животу.