– Вас что-то беспокоит? – София встала.
– Нет, ничего страшного.
– Если позволите, думаю, я смогу помочь.
Ему хотелось смеяться. Разумеется, она могла.
– Я часто массировала дедушке спину. – Она встала и положила ладони ему на плечи. – Вы напряжены, расслабьтесь.
Расслабиться? Он чувствовал сильное возбуждение и представлял, как занимается с нею любовью на столе. Совершенно необходимо отвлечься от этих мыслей.
– Расскажите мне о своем детстве.
Ее теплые пальцы успокаивающе скользили по его шее и плечам.
– Вы ведь не хотите, чтобы я нагнала на вас скуку?
– София, вы обладаете довольно утомительной склонностью отвечать вопросом на вопрос.
– У меня было хорошее детство.
Что-то в ее тоне противоречило ее словам.
– Ваш дедушка много и тяжело работал?
Вообще-то он так не считал. То, как она держалась, и достаточно изящные манеры не предполагали трудного или голодного детства, но если теперь ей приходится ухаживать за такими типами, как он, и вытирать носы сопливым детишкам, то аристократическим происхождением эта девушка похвастаться не могла.
– Нет, не очень.
София не стала вдаваться в подробности. Несколько восхитительных минут ее умелые руки тщательно проминали каждый дюйм мышц шеи и плеч, и наконец боль отступила.
– Вам лучше? – спросила она.
– Намного лучше.
Ему хотелось обнять ее и посадить к себе на колени и вновь ощутить аромат ее губ. Глупец.
– Если хотите, я натру вас бальзамом.
Хейден передернулся. У его няни была слабость к целебным мазям. Бальзамам консистенции коровьего навоза и такого же неприятного запаха. Граф покачал головой, не отрывая взгляда от ее изящных длинных пальцев. Может, она и Тримблу массировала шею? На его скулах заходили желваки.
– Папа! – в комнату ворвались Селия и Леди Оливия. – Идет снег!
Она подбежала к окну, и вместе с собакой они выглянули в окно. Леди Оливия энергично-восторженно виляла хвостом, и частое дыхание псины затуманило стекло. Селия захихикала, отодвинула от окна собачью морду и протерла стекло рукавом платья цвета лаванды.
– София, посмотрите! Никогда не видела таких больших снежинок, и их так много, что уже вся земля покрыта.
София посмотрела на Хейдена.
– Конечно, – сказал граф, кивая в сторону окна. Энергичным шагом София прошла к окошку. Невозможно было не заметить, как искренне она улыбнулась Селии и как загорелось ее лицо, когда она выглянула на улицу.
– Можно мне пойти на улицу и поиграть в снегу? – Селия обернулась к отцу. Он не сразу ответил, и она сложила ручки в умоляющем жесте. Он положил ладонь на халат, где тот прикрывал раненую ногу.