- А скелет? - спросил я.
- Тот, чьи кости ты сжег, был человеком. - Дох подошел к самой воде и посмотрел вдаль. - Он шел сюда без разрешения. Его не стали останавливать, и он как-то сумел дойти. Но иногда ветры дуют по нескольку недель, нормальной воды здесь нет, а один глоток из красного озера - верная смерть. Змеиный народ не стал убирать его останки. В назидание своим детям. Чтобы помнили, насколько хитры, упорны и выносливы люди, когда они чего-то хотят.
Дракон повернулся ко мне.
- Шакары открыли тебе сердце, Тишан.
2
Куда Дох несся как тот самый желтый ветер, я не знал. Может, боялся, что буря, собиравшаяся далеко на юге нас догонит. Но мне, сидя на драконьей шее, было о чем подумать и без этой бури. Уснувший Пончик грел мне живот, а я предавался, так сказать, размышлениям.
О чем? Да все о нем же. О золоте. В Сердце Ульгара. Как я теперь понимаю, слухи об ужасах пустыни соответствуют истине только наполовину. Сами шакары эти слухи и распускают. Как говориться, чем ужаснее сказка, тем быстрее в нее поверят. А как по-другому? Я даже представить себе не могу, что случится, если кто-то узнает главную тайну красного озера. Стоит лишь намекнуть о богатстве, о том насколько легко его можно взять, и всё. Приплыли. Не остановят ни бури, ни пекло, ни лютый холод. От немногочисленного змеиного племени не останется и следа. И ясновидение не поможет.
Сначала к ним придут добрые люди с чистыми лицами, может быть даже с чистыми душами, и возвышенными словами о любви. Ко всем расам. Потом обязательно последует очередь ушлых купцов с блестящими бусами на размен, и рассказами о красивой и легкой жизни у себя на родине. Не важно какой родине: в Аларе или Вессалии, в Дарае или Лиссе. Эти, так называемые купцы, начнут петь в уши, что ждут змеиный народ не дождутся. Пообещают кисельные берега да молочные реки каждому. Но это слишком долгий путь к золоту. Ведь может оказаться, что шакарам не будут нужны ни бусы, ни всеобщая любовь. И тогда жадное человечество не выдержит. Оно просто затопчет племя шакаров ратными сапогами, а потом эти сапоги будут топтать друг друга.
И начнется на Даре такой беспредел, что все предыдущие войны покажутся детской забавой.
Что ж, если на то пошло, от меня никто не дождется откровений. Я лучше себе десять пожизненных блоков в мозги поставлю! Не знаю как, правда. Но я найду способ, если понадобится. Придумаю, демоны подземные! Во! Уйду в пещеры. Буду отшельником. Только вот…
Финна…
3
К дарайскому городу Лиассе мы подлетели уже после заката. Поздно.
Крикливый и пестрый портовый город вовсю пользовался своим главным достоинством: местоположением. И вессальские и эльфийские, а тем более аларские суда заходили сюда постоянно, а в сезоны желтых штормов, как их здесь называли, торчали у пролива неделями, обеспечивая выручку за стоянку. А потому товары здесь были разные, цены на них сугубо рыночные, то бишь, никем не регулируемые, и торг зависел только от хитрости или наглости торгующихся. Здесь могли как навариться на копеечном товаре, так и прогореть, не продав никому хорошую качественную вещь. Конечно, Вессалия давно облизывалась на пролив, мечтая контролировать все морские дороги, но удобных мест на вессальском берегу не было и в помине, и дарайцы крутили кукиши как за глаза, так и в лицо всем белолицым, посещающим ворота в Восточный Алар, как называли здесь земли, лежащие к югу от пустыни Ульгара.