— Вы не так далеко от истины! Знаете что? Вам не трудно будет отвезти меня в Нововоронцовку? Моторка должна забрать меня только через час, а после разговора с вами мне будет на острове очень одиноко.
— А ваши не хватятся?
— Нет, дядю я предупредила, что если надоест — доплыву до деревни сама.
«Так-так, — удивился Васильич, — она еще и в воде чувствует себя как рыба», — до Нововоронцовки было не меньше двух километров.
Достоинства Кати Васильич находил еще неделю, во время которой они не расставались ни днем, ни ночью.
У Васильича никогда не было такой умной собеседницы и красивой женщины.
Словом, наш герой безнадежно влюбился.
За короткое время знакомства с Катей Васильич преобразился: он стал энергичен, остроумен, решителен, пытаясь быть достойным предмета своей любви.
Он ЛЮБИЛ!
Это чувство после охлаждения отношений и развода с женой, казалось, никогда больше не потревожат Васильича. Получалось, что зарекаться нельзя не только от сумы и от тюрьмы.
И Катя, что казалось совершенно невероятным, отвечала ему взаимностью! Потому, когда время ее пребывания в Нововоронцовке подошло к концу, она напрямую предложила Васильичу поехать с ней в Москву.
— В Москву-у-у? — опешил Васильич.
— Ну да, я же в Москве живу. Жила бы в Париже — во Францию бы позвала, — попыталась скрыть тревогу за шуткой Катя.
А действительно, какого продолжения их бурного романа (простите за банальность определения) Васильич ожидал? А в том то и дело, что никакого! Он жил одним днем, сегодняшним, не пытаясь заглянуть в завтра и не волоча за собой груду с многочисленными «вчера». Он жил эту неделю не воспоминаниями и не надеждами. Он просто жил настоящим, как ни легкомысленно это для зрелого мужчины. И вот сейчас надо было выбирать. На одной чаше весов лежала его свобода, одиночество, единение с природой, на другой…
Пытаясь удержать и то и другое, Васильич пошутил:
— А если гора не может идти к Магомету? Может, Магомет пойдет к горе? Оставайся!
— Нет.
Спрашивать «почему» было глупо. Слишком разными они были. На ум Васильичу пришла строчка из глупой песенки: «Дельфин и русалка, они, если честно, не пара, не пара, не пара…»
Они расстались. Конечно, пообещали друг другу созвониться, встретиться на «нейтральной территории» — где-нибудь в Питере или в Крыму, но Васильич знал: его встреча с Катей была первой и последней в жизни. Была сном. Как тот сон про русалку, с которого все началось.