Она хотела было возразить, но потом покачала головой и устало вздохнула.
— Чего ты хочешь, Мэтт? Ты хочешь, чтобы я призналась, что мысли о тебе… о нас… не давали мне спать?
Она подняла глаза, удивляясь, что он по‑прежнему стоял в дверях, а не был рядом с ней, наполняя ее противоречивыми чувствами.
— Ладно, — сказала она. — Ты победил. Я думала о тебе… ты даже мне снился. Но знаешь что? Ничего из этого не выйдет. Ты живешь в Далласе, я собираюсь остаться здесь. Ты успешный бизнесмен и Самый Заманчивый Холостяк, а я…
— Вдова и одинокая мать. Ты уже это говорила. — Он оттолкнулся от двери и подошел к ней. — Но я тебя вижу не так. Для меня ты страстная женщина, которая отказалась от себя из‑за чувства вины и неуместной верности.
— Да как ты смеешь!
— Как? Вероятно, тебе все же кое‑что следовало бы знать. Например, почему последнее время Билли был…
Рейчел тряхнула головой и зажмурилась.
— Прекрати, прекрати сейчас же!
— Я так долго хотел тебя. — Его тон смягчился. — Я смотрел, как Билли женился на тебе. Я смотрел, как он флиртовал с другими женщинами. Как пренебрежительно отзывался о тебе за твоей спиной. Когда я пытался остановить его, он говорил, чтобы я не лез не в свое дело. А когда ты забеременела…
Мэтт сжал кулаки и уставился в пол. Он откашлялся, прежде чем снова посмотреть на нее.
— Я знаю, — сказала она. — Он не хотел детей. Сначала и я тоже. Но потом все изменилось. Прошло какое‑то время, и я уже была рада, что у меня будет ребенок.
— Из тебя получилась прекрасная мать. — Он улыбнулся и, сделав к ней шаг, коснулся ее лица. — Настало время вернуться к жизни. Разве это не цель? Вернуться и начать все сначала.
— С тобой? Но ты ведь не хочешь иметь семью, разве не так?
Его скулы напряглись.
— Тебе нужен честный ответ? Так вот, я не знаю, чего хочу. Все, что я знаю, — что, когда я с тобой, я хочу тебя. И когда я не с тобой, я тоже хочу тебя. Я хочу тебя, Рейчел. Прямо сейчас.
Он был совсем рядом, возвышаясь над ней, словно некое языческое божество с растрепанной гривой волос. Ее тело мгновенно отозвалось. Если честно, то легкое покалывание появилось еще на подъездной дорожке.
— Я не хотел давить на тебя, — сказал он. — Но мне показалось, что ты должна это знать.
Мэтт отпустил ее и, переступая через обломки, направился к двери.
Кожа Рейчел все еще чувствовала тепло его рук, сердце учащенно билось, в голове звучали его слова.
Она не могла отрицать, что эти дни были для нее более яркими и насыщенными, чем весь предшествующий год. Хотела ли она отказаться от этого кусочка счастья из‑за смутного чувства вины и страха перед будущим?