– Я так понимаю, это наш транспорт? – вполголоса заметила Виктория.
А Ася подхватила:
– Нечего сказать, колоритно.
Мальчишка, поравнявшись, протянул им корзинку. Виктория первым делом жадно припала к бутылке с водой, затем, напившись, передала ее Асе, сама же вонзила зубы в свежий, ароматный домашний хлеб. Утолив голод, девушки подступили к ослу. Тот пощипывал росшую у дороги траву и поводил ушами.
– По-моему, Боливару не выдержать двоих, – с сомнением сказала Ася, осмотрев его.
– Садитесь, садитесь, – принялся уверять их мальчишка, видимо, сообразивший, что женщины колеблются. – Хороший осел, сильный. Он вас в два счета довезет. Только… а вы мою фотографию потом в своем инстаграме выложите?
– Конечно, – заверила его Ася. – И тебя, и осла, всех сфотографируем. Прославитесь!
– Ну и как ты потом от него отделаешься? – негромко спросила Виктория по-русски, забираясь на осла.
– А, – отмахнулась со смехом Ася. – Скажу – новые технологии, камера в пуговицу вмонтирована.
Мальчишке пришлось ее подсадить – низкорослая Ася никак не могла вскарабкаться на осла. Однако в конце концов все получилось. Мальчишка взял осла за повод, дернул, и тот, понурившись, затрусил вперед.
– Так зачем нам в Стамбул? – хитро глянув на Викторию через плечо, спросила Ася, когда они, подпрыгивая, тряслись по ухабистой деревенской дороге.
– Появилась одна мыслишка, – отозвалась Виктория. – У меня есть знакомый, Мустафа. И мне кажется, он сможет нам помочь. Ума не приложу, как я не вспомнила о нем во время суда…
– А этот твой Мустафа не сдаст нас полиции? – недоверчиво спросила Ася.
– Не думаю, – усмехнулась Виктория. – Есть у меня подозрение, что он с полицией сам не в ладах. Влиятельный такой мужчина. – Она сделала «страшное» лицо и заговорщически шепнула Асе: – Из мафии!
– Что ж ты сразу не сказала, что у тебя есть такие связи, – хмыкнула Ася. – Ну что ж, жди нас, о великий Мустафа!
Она покрепче ухватилась за уздечку и принялась смотреть на убегавшую вперед пыльную дорогу.
– К несчастью, мой супруг оказался подлым человеком. Я ему доверилась, а он меня предал, – произнесла Ася, и в голосе ее задрожали слезы.
Виктория, сидевшая напротив, не могла не восхищаться подругой. Отмывшаяся от нечистот и дорожной пыли, сбросившая лохмотья и облачившаяся в мягкий белый халат до пола, Ася была невозможно хороша собой. Хрупкая и стройная, как горная серна: ее тоненькие запястья трогательно выступали из объемных рукавов халата. Влажные волосы темной волной ниспадали на плечи, темные миндалевидные глаза блестели от непролитых слез, с приоткрытых губ срывалось прерывистое дыхание. Если бы Виктория всего несколько часов назад собственными глазами не видела, на что способна эта беззащитная девочка, она бы, честное слово, поверила в разыгрывающийся тут спектакль.