Иви остановилась только тогда, когда чуть не влетела в дерево. Сползла по стволу вниз, сконцентрировалась на своих ощущениях и, немного успокоившись, взглянула на иглу. Металл стремительно темнел, пара минут, и от него остался только прах. Вот только Иви успела запомнить силу мага, что так неосмотрительно позволил себе на нее напасть.
«Ускоренное разрушение», – недовольно подумала она, и ее глаза яростно сверкнули. Ей бросили вызов?
Подавив начавшееся изменение, ведьмочка поднялась и рассмеялась. Зло и очень громко, выпуская всю неизрасходованную силу вовне.
Лес горел красиво. Иви даже успела полюбоваться, как огонь скрывал ее следы, прежде чем появилась инквизиция. Но уже никто не мог связать внезапно вспыхнувшие деревья с юной травницей, неторопливо шагавшей в город.
В академию Иви вернулась до заката. Приняла душ, подставила лицо под теплые струйки, и, уже полностью успокоившись, отправилась в комнату. Если до происшествия ведьмочка сомневалась, стоило ли идти на кладбище, где напугали Верлену, нынче ее решимость превратилась в манию. Она улыбалась, предвкушая прогулку, и даже утреннее отбытие с неизвестной целью в не совсем приятной компании не могло испортить ей настроение, ведь на прощанье она проучит зарвавшегося колдуна, посмевшего строить козни в ее городе.
Вызов брошен? Вызов принят.
Отговорившись свиданием, Иви покинула комнату. Единственным неудобством подобного предлога был внешний вид, который ведьмочке пришлось изменить, пусть и не радикально, но весьма ощутимо. Почему-то Верлена никак не хотела отпускать ее на столь ответственное мероприятие без макияжа (варвары бы обзавидовались! Такой угрожающей раскраски даже у них не было!), каблуков (пыточные колодки и то милосерднее!) и прически (Иви боялась лишний раз кивнуть, чтобы на нее ничего на свалилось с собственной головы!). Одежда также претерпела изменения: привычные черные платья были забракованы, девушка с трудом отстояла брюки, хотя Верлена активно рекомендовала достаточно короткую юбку. Отстояв хотя бы одежду, Иви медленно выдвинулась из комнаты. Каблуки стуком отбивали ее шаги, и каждый десятый сопровождался шипением, когда ведьмочка забывала о мелких шажках, слишком спешила и чуть ли не падала.
К моменту появления на погосте Иви была близка к крайней степени озверения. Вполне возможно, что, если бы от храма не осталось руин, именно он, обычно величественный и прекрасный, первым пал от гнева одной разраженной ведьмочки. С каждым шагом туфли жали все больше, и настроение Иви стремительно портилось.