— Я действительно хочу выйти за него.
Он опустил глаза, и она спохватилась, что почти раздета, ложбинка между грудями снова видна… и не только ложбинка. Груди почти до сосков. Она поспешно прикрылась.
— Может быть, — тихо сказал он.
— И никаких «может быть».
— Не вижу ничего плохого в том, чтобы немного подождать, — заметил он с самым искренним видом. — Свадьба все равно не состоялась.
— Благодаря вам.
— Я это к тому, что подождать придется всего несколько часов. Что тут страшного?
— Ну да, если не считать того, что жених сходит с ума от волнения.
Джексон немного подумал:
— Могу попросить кого-то позвонить ему. Сказать, что с вами все в порядке.
— С телефона-автомата? — ехидно спросила Криста.
— Кто пользуется автоматами? У нас полно мобильных.
— Ну, еще бы не полно.
— Хотите, чтобы я позвонил?
— Да!
Но немного подумав, она покачала головой:
— Нет. Подождите. Что вы ему скажете?
— А что вы хотите ему сказать?
— Правду.
— Вот этому не бывать.
— Тогда скажите, что со мной все хорошо. И что случилось нечто неожиданное. Я… э-э… я… Но что я могу сказать такого, что бы не выглядело подозрительным. Если не считать правды, конечно.
— Согласен.
— Он посчитает, что я передумала.
— Вполне возможно.
— Нет.
Она решительно покачала головой. Верн слишком хорошо ее знает. Как и то, что она хочет стать его женой. Но пока все, что она скажет, будет звучать так, словно она решила сбежать. Вероятно, лучше молчать.
— Сколько, по-вашему, уйдет времени, чтобы обелить Верна? — спросила она.
Джексон пожал плечами.
— Возможно, совсем немного. Мои парни — прекрасные работники.
Криста встала.
— В таком случае. Не звоните ему. Я пойду переоденусь.
— Хорошая идея.
— Это не значит, что я капитулировала.
— Зато означает, что вы хотите оказаться в сухой одежде.
— Именно.
— Прекрасно, — улыбнулся он.
Она отвернулась, чтобы не видеть его самодовольной физиономии, прижала к себе лиф испорченного платья, пытаясь сохранить хоть немного достоинства, и направилась к ванной. Спину сверлил его взгляд, который словно огнем жег голую кожу. Он видел, что на ней нет бюстгальтера, и, возможно, заметил белое кружево трусиков.
Ее обдало жаром, но она твердила себе, что это гнев. Ей все равно, куда он смотрит и о чем думает. Больше в таком виде она перед ним не покажется.