— Правда, что такое "культ Героя", я не поняла, — признается Хозяюшка, не скрывая ехидства. — Может, они имели в виду, что ты любишь хвастаться своими подвигами?
Свободный Охотник ужасно хохочет.
— Идиоты! — давится он бурлящей ненавистью. — Вот это интриги! Вот уж точно — не моё пространство боя!
Новости исчерпаны, разговор окончен. Дома все в порядке, это главное, и тогда молодой воин блокирует Всеобщую, чтобы ничто больше не мешало возвращению.
Лишь полтысячную покоя дарит ему путь домой.
Лишь полтысячную времени ему разрешается поспать. Он спит. Он уходит в сон, как корабль приговорённого к казни проваливается во мрак окружающего Галактику космоса — без надежды вернуться. Приходит Мальчик, огромный и добрый. Опять — ты (хочет сказать ему спящий). Опять ты будешь со мной играть (хочет сказать, но не может). В руках Мальчика — шар настройки, заставляющий спящего воина произносить совершенно посторонние фразы. Ослушаться невозможно. Нелепые, плохо сконструированные фразы, пригодные разве что для показа возможностей речевого аппарата. Воин беззвучно открывает и закрывает рот. Игра продолжается, шар настройки мелькает в умелых руках, дёргая невидимые ниточки в канале управления. Команды поступают непосредственно в мозг, формируя правильный образ мыслей и программируя дальнейший ход событий. Теперь гип Узора знает, что он должен совершить, когда проснётся. Он изо всех сил старается проснуться, ведь это единственный способ закончить игру, он сопротивляется, однако ослушаться невозможно. Напряжение растёт, пальцы на руках и ногах непроизвольно растопыриваются, мышцы сводит судорога. Управляющие коды попадают в голову через разинутый в крике рот. Человеку позволяют кричать (а может, заставляют): "Нечестно, нечестно! У тебя есть шар настройки, почему у меня нет?", и тогда Мальчик протягивает ему этот немудрёный атрибут власти: "Бери". Мальчик огромный и добрый, он терпеливо объясняет происходящее: "Я дарю тебе своё истинное имя, раб. Теперь Свободный Охотник — ты". "Твоё истинное имя Свободный Охотник? — пытается возмутиться воин. — Как такое может быть?" "Я — это ты, — звонко смеётся юный властитель. — Никто не знает нашего с тобой истинного имени, даже мама. Хочешь, расскажем обо всем маме?" "При чем здесь мама!" — кричит воин, пробив кулаком упругую стену сна…
"Причём здесь мама? — лихорадочно шепчет он. — У меня не твоё имя! Я сам придумал себе имя и сам открою его людям, когда придёт время…" Он просыпается. Выпрыгивает из капитанского кокона и хватает с пульта шар настройки. Я не раб, думает он, я — свободный. Я — это я. Свободный Охотник… Нет, только теперь он просыпается — когда измученно валится обратно.