Внутри тикал виртуальный таймер, отсчитывая мои последние минуты в здравом уме и твердой памяти. Теоретически я мог успеть доплыть до близкого шведского берега. А до песчаных островков-отмелей, цепочкой вытянувшихся вдоль него, даже с полной гарантией. Но сначала я решил убедиться, что Лернейской со стороны «Жирафа» больше ничего не грозит, что противник не отправил новую партию подводных диверсантов.
* * *
Снизу, из-под воды, «Жираф» мало походил на обычный галеон семнадцатого века. Не бывает у обычных галеонов громадных металлических люков в днище, длиной чуть ли не в треть корпуса. Люк был плотно закрыт, никто не спешил на помощь погибавшему десанту. Но открыть шлюз – дело недолгое, а крутиться вокруг, проверяя: откроют или нет? – у меня времени не было.
Многие из экипажа столпились у борта, глазели туда, где в воде расползалось большое кровавое пятно, но подробностей подводной баталии они, разумеется, разглядеть не смогли. И не знали, кто остался победителем.
Один человек выделялся среди моряков, издалека бросался в глаза, – словно райская птица, невзначай затесавшаяся в стаю серых ворон. Ярко-красный камзол (или кафтан? какая разница…), расшитый золотом. Широкополая шляпа с длинными страусовыми перьями, окрашенными в разные цвета. Остальные были одеты куда скромнее и однообразнее, и цветовой гаммы придерживались серо-коричнево-черной.
Капитан Иоганн-Кристоф Форрет, сомнений нет. Судя по фамилии, не швед, – не то немец, не то англичанин на шведской службе.
Я видел его единственный портрет, дошедший до наших времен, но черно-белая гравюра не давала представления о том, каким попугаем он наряжается… Хотя в модах семнадцатого столетия я не разбирался, – возможно, для знатных господ это обычное дело.
Важнее другое. Из всего экипажа только этот щеголь имел дело с «морским дьяволом», кто бы ни выступал под таким прозвищем. Если как-нибудь вывести капитана Форрета из игры, взаимодействию между командой галеона и таящимися в трюме десантниками придет конец.
И у меня сложился авантюрный план… Большая белая акула отплыла подальше от «Жирафа», набирая дистанцию для разгона.
Зря вы, детки, заявились в нашу Африку. Там акула Каракула распахнула злую пасть…
* * *
План мой, при всей его рискованности, шансы на успех имел, ибо основывался на кое-каких конструктивных особенностях «Жирафа». У него, как и у всех галеонов, корма была высокая, настоящая башня, – полубак же, наоборот, очень низкий, а шкафут еще ниже. Именно там, на шкафуте, склонился над фальшбортом Иоганн-Кристоф Форрет. И я решил его убить. В теории просто, а поди-ка исполни…