— Я люблю Марка, прости, — хоть мой голос звучал тихо, но я говорила уверенно. Сейчас главное поставить точку, отобрать любую надежду, чтобы Алек не дорисовал многоточие.
— Но он бросил тебя, уехал к демонам… — не понимая меня, Алек пытался показать неразумность моего выбора.
— Это неважно, мы со всем разберёмся, мы семья.
— Дело в детях? — он хватался за любую возможность. — Ты не хочешь лишать их отца? Лена, поверь, я буду любить их так же, как и своих, клянусь! — он говорил то, во что верил сам, да и я поверила его обещаниям, только дети здесь ни при чём.
— У них уже есть отец, который их любит. И дело не в детях, я бы не стала прикрываться ими. Всё дело в том, что я люблю Марка.
— Но ты любила меня, ведь любила! Не спорь!
— Конечно, любила, безумно, до дрожи, ты был моим миром, — грустная улыбка была подарена той мне, которая навсегда осталась в прошлом. — Я была готова на всё, лишь бы быть с тобою рядом, мечтала о детях, но, увы, не сложилось.
— Твоя любовь умерла? Не выдержала испытание временем? — это был допрос с пристрастием, но я готова ответить на любой вопрос, потому что теперь моё сердце не сомневается, оно сделало свой выбор.
— Нет, Алек, я умерла, не выдержав боли и одиночества.
— Ты решила? Не дашь нам даже шанса? — в его глазах ещё плескалась надежда, как бы мне ни хотелось смягчить наш разговор, я должна твёрдо показать свои чувства.
— Мое сердце принадлежит другому, шансы здесь неуместны. После окончания дела я уволюсь.
Алек застыл, глядя поверх меня, было видно, что сейчас он борется с самим собой. Напряжённость витала в воздухе: у нас не получилось доверительной беседы, какие обычно случались между мной и Марком. Алек был другой — наш разговор напоминал скорее баталию.
— Ясно, не надо увольняться, — прерывая тишину, мужчина смирялся с моим решением. — Я сам уеду. Я вернулся в город только ради тебя, — признался Алек и, взяв меня за руку, попросил:
— Прости, что тогда причинил тебе боль.
— А ты прости, что причиняю её тебе сейчас, — так же тихо ответила я, отпуская своё прошлое.
— Ладно, хватит о личном, работа ждёт, — взглянув на часы, Алек объявил: — У нас через час встреча с врачом.
— Я быстро соберусь, — подскочив со стула, я направилась в спальню, но вспомнив об обязанностях хозяйки, спросила гостя, стоя на пороге: — Тебе что-нибудь сделать: кофе, чай?
— У меня всё с собой, иди, — подняв вверх пакет и отсалютовав мне стаканчиком с кофе, Алек грустно улыбнулся, а я поспешила к шифоньеру — выбирать наряд.
* * *
Стуча каблуками по кафелю, я заходила в отделение, следуя за медсестрой, которая беспрерывно пыталась привлечь внимание Алека. На всё её томные взгляды, прикусывания то верхней, то нижней губы мужчина реагировал равнодушно, будто не замечая знаков внимания. Медсестру было откровенно жаль, хотелось наступить Алеку на ногу, пусть хоть бы улыбнулся девушке, а то ведёт себя как охрана президента, а нам, между прочим, ещё информацию добывать. Конечно, доктор поделится с нами своими соображениями, но как много знают простые работники! Сколько сплетен и новостей проходит через них, такие информаторы очень ценны.