– Но скоро эту самодеятельность прикроют. Группу расформируют, тогда маги заберут вас к себе.
– Зачем я им? – пискнула я, в глубине души напуганная.
– Вы слишком хорошо себя показываете в работе с валькириями – или с чем там вы имеете дело. Неужели вы действительно хотите к магам? Тогда придётся забыть об истории реликвий, о рыцарских орденах и масонских ложах, о великом арийском наследии Тибета. Придётся забыть!
Мне и самой было бы жаль, но придётся так придётся. Для поддержания разговора я спросила:
– Как же быть?
– Работайте похуже – вот мой дурной совет! Не старайтесь включаться в сеанс на полную катушку.
– Если я не включусь в медитацию, как все, тогда сеанс сорвётся.
– Беды не будет. Для всех будет только лучше! Подумайте о том, что я сказал, Хайке; хорошенько подумайте!
Я сомневалась, что получу право отступить. Мне помогут справиться с трудностями, правильно настроиться на боевую магию, научат отстраиваться в процессе или эффективно очищаться после, но, конечно же, прикажут сделать всё, чтобы попасть в боевое подразделение и закрепиться там.
Между тем неумолимо наступила пятница, и начался новый сеанс. Наши настойчиво предупреждали, что во время сеанса связь может быть утрачена, а я не должна запрашивать помощь. Да мне и самой это было понятно. И всё же теперь я не одна!
Сегодня в помещении было светлее обычного: на столе горели не одна, а двенадцать свечей – по числу участников. Тусклые, чёрные, они коптили, заполняя помещение густым терпким ароматом, похожим на запах тибетских курений. Сегодня впервые я смогла разглядеть сквозь дым и полумрак участников сеанса. Спириты, торжественные, мрачные, предельно сосредоточенные, затянули уже наизусть заклинания. В их настрое чудилась отчаянная решимость. На столике у стены, завешенной тёмно-красной материей с чёрной фашистской свастикой, я разглядела, когда глаза привыкли к сумраку, большую чашу изумрудного стекла. В её корпус посередине был вплавлен рубиновый многогранник. На чаше лежал кинжал с узким, длинным лезвием. Я похолодела. Сегодня не отделаться одними лишь песенками: предстоит жертвоприношение! Какое?!
Кинула заряд энергии в сторону Ольги Семёновны: пусть срочно включается и внимательно смотрит! Если сумеет смотреть через меня, пока я буду занята совсем другим, то никакие внешние экраны ей не помеха. Вряд ли найдётся способ прикрыть меня в самый разгар церемонии. Но пусть наши узнают, что и как тут делается… И пусть знают, что я выполнила свой долг.
Почудилось лёгкое ответное прикосновение, но дольше прислушиваться к ощущениям я не могла без риска разрушить групповой транс.